Вадим Кузьмин знает, как болеют за «Зенит» в Америке и Австралии. Более того, в Мельбурне он сам стал организатором фан-клуба сине-бело-голубых и организовал «команду Аршавиных». В 2013 году Вадим начал заниматься фридайвингом — подводным плаванием на задержке дыхания, и за три года успел стать серебряным и бронзовым призером чемпионата России и обладателем Кубка России в составе сборной Санкт-Петербурга.
До ухода в армию я особенно о футболе не думал. Но призвали меня в 1986 году, когда «Зенит» уже был на виду. Все сослуживцы любили футбол, и когда узнали, что я из Петербурга, посмотрели на меня с уважением — именно из-за «Зенита»: здорово, мужик, повезло. В этой ситуации стоило заинтересоваться футболом, даже если бы я не хотел. Кроме того, мы периодически играли между собой, и интерес к футболу сам собой перерос в интерес к «Зениту».
Следить за игрой ленинградцев во время службы мне было не очень сложно, поскольку я был разведчиком-радистом. Ловил «Маяк», там иногда что-то передавали. Кроме того, я сидел в маленькой комнате, где одна стена была из оргстекла. За ней находился оперативный дежурный, у которого был телевизор. Когда показывали футбол, дежурный включал его, и я делал вид, что работаю, а сам смотрел матч, одновременно слушая трансляцию по «Маяку».
В начале 2000-х я работал в Америке, потом переехал в Австралию. И вышло так, что в Мельбурнском университете, где я преподавал, все оказались помешаны на футболе. Все на нашем факультете носили атрибутику своих клубов, я ходил в «розе» американских фанатов «Зенита». У нас была команда, в которой играли бразилец, бангладешец, японец, несколько англичан, француз, итальянец и я.
Кстати, англичане меня поражали. Однажды они говорят: «Надо же, как у вас вчера Зырянов хорошо сыграл!» Оказывается, они отсматривали все команды, которые по сетке могли выйти на их клуб, — не помню, за кого они болели. И они мне рассказали о «Зените» столько, сколько я сам не знал!
Играли обычно вшестером-всемером, а у меня было девять футболок Аршавина. Мы все в них переодевались, нас так и называли — Arshavins Team, «команда Аршавиных». А потом я подумал: в Америке есть клуб фанов «Зенита», а в Австралии нет? В Австралии не так много русских, но мои товарищи по команде сказали: не проблема, давай мы начнем, а русские уж подтянутся. А дело было как раз в сезоне 2007/08. Когда «Зенит» вышел в 1/4 Кубка УЕФА, я собрал у себя на обед всех местных русских и Arshavins Team. Полуфинал, финал — то же самое. Когда мы победили, обед был вдвое изобильнее. Так и сформировалось ядро австралийских фанатов «Зенита».
Теперь нам нужна была «роза». Австралия — особенная страна, и эмблема должна была быть особенной. Я нарисовал «розу» в форме бумеранга. С одной стороны был кенгуру, с другой — зенитовская «стрелка», и надпись: «Австралийские фаны „Зенита“». Очень удачным, на мой взгляд, вышел девиз: Aussie with Zenit — «Австралия с „Зенитом“». Если повторять это быстро несколько раз, прозвучит: «О, „Зенит“, „Зенит“».
Больше всего мне понравилось, как играют в футбол — просто на улице — в двух странах: в Голландии и на Мадагаскаре. В Голландии мы сами играли где-то в бетонных джунглях — бегали между бетонными колоннами, а на соседней лужайке играли дети лет десяти-двенадцати. Видели бы вы, какие там фантастические финты были! Они отдавались игре полностью, и мы никак не могли попросить их подвинуться, дескать, мы тоже поиграем. Ну и присоединиться к ним не могли, потому что играли явно хуже. Я убежден, что красота футбола живет в Голландии.
А на Мадагаскаре я видел самоотверженность футбола. Грунтовое поле, какая-то сбитая глина, простые деревянные ворота, разношерстные команды. Но казалось, что это битва за Сталинград, а не футбольный матч. Если кто-то на поле бьется, так это мадагаскарцы. Но у них еще и много креативности. Они исполняли какие- то такие финты, которых звезды мирового футбола не делают. Всевозможные удары в падении, притом пяткой, притом на высоте полутора метров от земли, — невероятно красиво!
Во время соревнований по фридайвингу адреналин — это зло, он съедает значительную часть кислорода. Из-за этого возникает парадокс: с одной стороны, соревнования существуют для того, чтобы всех порвать, с другой, нужно расслабиться, а думать о том, что ты всех порвешь, нельзя ни в коем случае. Но когда я смотрю футбол, все совсем по-другому. Хотя с тех пор, как я начал серьезно заниматься фридайвингом, смотрю матчи не только как болельщик, но и как спортсмен, стараюсь понять, насколько хорошо была организована подготовка, готовы ли игроки функционально. При этом я очень переживаю, радуюсь победе и расстраиваюсь, если что-то у команды не получается. Иногда могу закричать: «Да как же так, ведь нужно было...» Хотя прекрасно знаю, что и без меня у «Зенита» пять миллионов главных тренеров!
Я люблю футбол как вид искусства. И поэтому жду быстрой игры, игры в касание, игры с заметной мыслью. Меня восхищает, когда каждый футболист знает, что он должен делать на поле. Когда команде удается написать эту картину, состоящую из восьми-десяти точных пасов и завершающего комбинацию точного удара, это и есть вершина спортивного искусства. Наверное, я смотрю футбол ради того, чтобы, пускай и не в каждом матче, но хотя бы иногда, увидеть собственными глазами, как создается такое произведение. Мне очень нравится видеть «Зенит» на первой строчке футбольной таблицы, но главное для меня все-таки не счет на табло. Я жду красивых комбинаций в исполнении команды, за которую болею.
