Михаил Боярский Народный артист России - болельщик ФК Зенит в проекте Зенит моя судьба

В детстве мы с другими мальчишками шли на откровенно рискованные приключения — лазили по заброшенным катакомбам, забирались на крыши домов по пожарным лестницам, ходили по первому льду. Но и в футбол играли постоянно. В любое время, в любом месте — во дворах, в школе на переменах. Мы гоняли мяч, а учителя гоняли нас. Тогда же, во второй половине 50-х, папа впервые привел меня на стадион. «Зенит» играл со «Спартаком», уверенно выиграл, а я все не мог понять, почему одного из футболистов соперника болельщики называют гусем — оказалось, такое прозвище было у Игоря Нетто. Невероятный шум переполненного стадиона, сумасшедшие эмоции взрослых мужиков — ко всему этому я относился с большим интересом.

Потом мы начали ходить на футбол с пацанами. Проникали на стадион, прячась в колонне пожарных или солдат, иногда через забор перемахивали — это было очень азартно. Бывал я на матчах не только «Зенита», но и «Адмиралтейца» — команды, просуществовавшей в Ленинграде совсем недолго. Ну, а позже, когда подружился с Сережей Мигицко и Витей Резниковым, походы на стадион стали делом постоянным. Благодаря Резникову я продолжил играть и сам. В начале 90-х Витя привел меня в команду артистов «Старко». Мы выезжали на «Уэмбли» и в Германию, играли с телевизионщиками, с правительством, с таможенниками, а свой единственный гол я забил в ворота президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова.

Футбол — это страсть, а на стадионе ты попадаешь в другой мир. Это как в баню с мужиками сходить. Здесь особые разговоры, здесь все равны, здесь прекрасная компания и на два часа ты свободен от житейских проблем. Я человек азартный, но эмоции во время матча стараюсь контролировать. Особенно после того, как пару раз сорвал голос и играл спектакли охрипшим.

Известно, что многие актеры составляют расписание своих спектаклей с учетом календаря футбольных матчей. Я из их числа, но иногда накладки все же случались. В таких ситуациях либо Мигицко по телефону счет узнавал, либо мы маленький телевизор в гримерку ставили. А однажды нам назначили спектакль, когда «Зенит» принимал в полуфинале Кубка УЕФА «Баварию». Мы с Серегой долго думали, что делать. В итоге договорились со знакомым милицейским начальником, что нам предоставят машину с мигалкой, спектакль начали раньше и сократили антракт. Успели на стадион вовремя, все голы увидели!

Нередко мне задают вопрос, кто мой любимый игрок в «Зените». Но это все равно что спрашивать, кто вам больше нравится — Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон или Ринго Старр? Я «Битлз» люблю! То же самое и здесь. Болею за команду, а не за отдельных игроков, хотя со многими знаком лично. С Мигицко мы нередко выступали перед зенитовцами с шуточными номерами, я дружу с Тимощуком, с Кержаковым мы как-то в одной компании встречали Новый год. У Славы Малафеева я брал интервью для проекта газеты «Наш Зенит» «Звезды говорят». Но Мигицко больше с игроками общается. Он очень контактный, может позвонить им, пригласить на спектакль, и ребята его обожают.

Многие актеры из тех, кого я знаю, — болельщики других команд. Никакого антагонизма между нами нет и быть не может. Дружеская пикировка — это максимум. Когда на «Петровский» приезжают те же москвичи и садятся рядом со мной, я знаю, что мы найдем общий язык. Неважно, за какую команду ты болеешь, важно, что ты болеешь за футбол.

Самые главные матчи для меня — те, в которых «Зенит» проявляет характер и волю. Когда команда вроде бы проигрывает, народ в перерыве понуро бредет по направлению к буфету, а затем ситуация на поле резко меняется, и мы побеждаем. Ну и, конечно, не забыть тех игр, которые приносили нам трофеи. В Манчестере после финала Кубка УЕФА я был по-настоящему счастлив.

Если команда проигрывает, настроение, конечно, очень портится. А тут еще консьерж в парадной спросит: «Ну как же вы так, Михаил Сергеевич, сыграли-то!» Но проходит время, и я отхожу, начинаю ждать следующего матча. У настоящих болельщиков с командой отношения родственные, а родных надо любить такими, какие они есть.