Матвей Бардачёв: «Когда был ребенком, ходили с отцом на матчи Андрея Аршавина»

Защитник «Зенита»-м — о сборах с основой сине-бело-голубых, забитом мяче и пенальти в матче с «Чонбуком» и одной олимпиаде по математике.

— Матвей, расскажите немного о себе. 
— Я родился в Краснодаре, в 6–7 лет начал заниматься в Академии футбола Краснодарского края, куда меня отвел отец. Прошел просмотр в первый набор и до 15 лет играл там. В 15 меня пригласили в «Газпром»-Академию, где я и продолжил свою карьеру. 

— Отец сам играл в футбол?
— Нет, просто следил за ним, водил меня на стадион, болел за «Кубань». Я видел свои детские фотографии, где мы с ним вместе на трибунах. Поэтому, когда он услышал про набор футболистов в Академию, отправил меня туда. 

— В «Кубани» выступал Андрей Сергеевич Аршавин. Знаете, помните? 
— Конечно! Это как раз то время, когда я был ребенком, и мы с отцом ходили на матчи, где играли Аршавин, Павлюченко, другие. Всё помню. 

— С каким большим турниром связаны первые футбольные эмоции?
— С Евро-2016 — первый мой осознанный турнир, который очень запомнился. Отрывочно помню Лигу чемпионов — 2014 и чемпионат мира 2014 года, я смотрел матч Испания — Голландия, когда Ван Перси сумасшедший мяч забил. 

— Кто был кумиром в детстве?
— Криштиану Роналду. Самый любимый игрок. 



— Несмотря на то что ваши позиции на поле сильно отличаются?
— Да, но в детстве, когда играл в обороне, я всегда много забивал, мне это очень нравилось. Несколько раз меня даже ставили в нападение. Так что следил за Криштиану — выходил на улицу, бил по воротам, старался повторять его удары и действия. 

— Празднования голов тоже? 
— Да-да! 

— Вы сразу стали защитником?
— Да, меня почему-то всегда ставили в оборону, либо слева, либо в центре, еще когда играли 8 на 8. Когда перешли на игру 11 против 11, я стал левым центральным, и это до сих пор моя основная позиция. Хотя могу сыграть и в опорной зоне, и на левом краю. На самом деле всегда нравилось действовать в защите, отбирать мячи, подключаться к атакам и забивать головой. 

— Кого выделяете среди защитников в мировом футболе?
— До недавнего времени был Серхио Рамос, конечно. Сейчас сказал бы, что Рубен Диаш образца прошлого сезона и Ван Дейк 2019 года. 

— В свободное время много футбола смотрите?
— Не особо. Стараюсь отвлекаться на что-нибудь — на теннис, например. Потому что футбола в моей жизни и так много, хочется переключаться иногда. 

— Второй любимый вид спорта после футбола?
— Нравится следить за теннисом, но при этом играть в падел-теннис интереснее, чем в большой.



— Самый яркий момент до перехода в «Газпром»-Академию?
— В 2016-м был турнир, мы играли в финале против «Кубани», и я забил решающий мяч — мы выиграли 1:0, а мне дали звание лучшего игрока соревнований. Это был футбол 8 на 8, в центре поля назначили штрафной в нашу пользу, я взялся исполнить и закинул вратарю «парашют». Я тогда часто стандарты исполнял и много отличался, но что-то перестало получаться, когда перешли на 11 на 11. 
Еще один запоминающийся момент — когда меня пригласили в «Зенит». Было лето, мне 15, я отыграл турнир за сборную Краснодарского края, и хорошо его провел, поэтому и поступило предложение из Петербурга. 

— Давайте подробнее об этом.
— Турнир проходил в Тамбове, команды были из всех регионов страны, я играл за родной Краснодарский край. Мы стали четвертыми — в матче за третье место уступили сборной Москвы по пенальти. После этого ко мне подошел селекционер Сергей Ломакин, мы пообщались. Он пригласил на просмотр меня и еще нескольких парней, в конце августа я приехал в Петербург, успешно всё прошел — и меня оставили.

— Как проходил просмотр? С какими эмоциями ехали в Петербург?
— Это был мой первый просмотр, что-то новое для меня. Думаю, волновался, потому что мы приехали, сдали тесты на ковид и нам сказали, что на утреннюю тренировку мы не успеваем, только на вечернюю. Я уже решил, что буду спокойно готовиться к вечеру, как вдруг пришел воспитатель, сказал, что наши тесты готовы и нас ждут на поле. Половина занятия уже прошла, мы поработали отдельно, потом нас отпустили. Было очень волнительно! Но, надеюсь, справился — не знаю, как тренеры оценили. После этого неделю тренировался, в конце провел игру, и после игры мне сказали — всё, мы тебя оставляем. Я на пару дней съездил домой и вернулся в Петербург на турнир памяти Юрия Морозова. 

— Тяжело было расставаться с домом?
— Я вообще не осознавал тогда, что это и как. Думал, попрощаемся, потом приеду на каникулы. С погодой в Петербурге, конечно, было сложнее — из +30 сразу в +8, хотя на дворе лето. Очень холодно было мне (улыбается). Трудно давались эти дни, но смог адаптироваться. 

— Вам, как южанину, климат петербургский доставляет неудобства?
— Погода всегда переменчивая, не знаешь, что будет завтра, что через час. Но в целом ничего, я уже привык, холод нормально переношу. 



— Андрей Аршавин много помогает молодым игрокам. Помните, как вы познакомились?
— Он каждый раз смотрел наши тренировки, перед занятием просто здоровались с ним. Ближе познакомился, когда меня перевели играть на год старше и за молодежку, потому что Андрей Сергеевич больше отвечал за молодежный состав и 2005 год. 

— Лично вам он говорил, что над чем-то нужно поработать, отмечал что-то в игре?
— Вырасти, говорил, надо, под 190 см хотя бы (смеется). Но пока что-то не получается. Мне сказали повисеть на турнике — повисел, не вырос, перестал. 

— Ваша общедоступная статистика в сети: 46 матчей, 5 голов. Для центрального защитника это много или мало?
— Мне кажется, забивать — это не моя обязанность. Больше я должен следить за тем, чтобы на табло у нас было ноль пропущенных. Не могу судить, много это или нет, самое главное, что в тех моментах я принес пользу команде. Перед игрой всегда есть план, кому куда вбегать в каких ситуациях, нас расставляют, и меня тоже, так что я не остаюсь сзади, всегда иду на розыгрыш стандартов. 

— Последние два сезона вы постоянно играете в командах либо на год, либо на два старше. Как так вышло?
— Меня взяли в «Газпром»-Академию в августе, осень я отыграл за свой 2006-й год, один раз меня подключили к 2005-му на первенство Санкт-Петербурга. Потом был отпуск, тренировки, а в феврале, перед стартом сезона в ЮФЛ-2, полноценно перевели на год старше, и весну я провел в команде 2005 года. Затем летние сборы и весь следующий сезон ЮФЛ-1 — там же. А в конце сезона на несколько матчей вызвали в молодежку, где играл уже с парнями 2004 и 2003 годов рождения. 

— Когда перевели в команду на год старше, почувствовалась разница? 
— Да, разница была огромная, скорости совершенно другие. Видел, что вокруг всё мощнее, быстрее, приходилось гораздо усерднее работать. 



— Когда это чувство прошло?
— Мне иногда до сих пор так кажется. Но стало легче, когда закончился сезон ЮФЛ-2 и начался переход в ЮФЛ-1, потому что многие ребята ушли в Молодежную лигу, кто-то остался, и получился такой смешанный состав. Так что второй мой сезон, тот, что в ЮФЛ-1, был для меня уже попроще. 

— Какими были ощущения от тех нескольких игр за молодежный состав?
— Тогда молодежку соединили с 2005 годом, потому что не хватало людей. Скорости тоже отличались, но я знал, что так будет, потому что уже играл против 2004-го, немного привык. Первый мой матч не очень удачным получился, мы сыграли 3:3 с «Чертаново», а пропустить три мяча — это совсем нехорошо. Привыкал к скоростям, старался где-то сыграть попроще, потом втянулся. 

— Ваш прогресс в структуре «Зенита» можно назвать достаточно быстрым. Есть ли у вас дополнительная мотивация, как у человека, приехавшего из другого города?
— Перед переездом в Петербург нам говорили: если вы заселяетесь в интернат, вы должны быть на две головы сильнее городских. Я это прекрасно понимал и первое время очень старался быть самым лучшим. Но сейчас, когда прошел выпуск из Академии и мы все стали частью молодежного состава, больше не ощущаю себя приезжим. Тут уже все как местные, но при этом нельзя переставать доказывать, что ты достоин быть здесь. 

— Вы любите подключаться к атакам и забивать. А были ли уже обидные автоголы?
— Один сразу могу вспомнить, из детства. Мы играли с командой на год старше, счет 2:2, мне отдают передачу, и я решаю сохранить мяч, отыгравшись с вратарем. Скидываю мяч назад, оглядываюсь — а вратарь стоит на выходе, точно не успевая к мячу, и смотрит на меня. Мяч как катился, так и закатился в ворота, мы проиграли 2:3. Я очень сильно расстроился, невероятно обидно было. 

— От расстройства из-за футбола могли заплакать?
— Скорее злился очень. Да, больше злости всегда появлялось, а слез ни разу не было. 



— Красные карточки уже получали? 
— В молодежке первый раз получил — в последнем сезоне, в матче против «Факела».

— Прямую? 
— Нет, хотя там должна была быть прямая, но судьи смягчились. Сначала одну желтую дали, потом еще получил. Мне в перерыве, когда уже было предупреждение, говорили играть поспокойнее, не катиться, не играть жестко. А у меня в голове что-то перемкнуло в одном эпизоде, я полетел — и прилетел на вторую желтую. Мы тогда только забили, и мне тоже было обидно — боялся, что сейчас подведу команду, потому что играли в гостях, вели 1:0. Очень нервно закончили, но, слава богу, выиграли и всё закончилось хорошо. 

— Сами для себя после таких моментов выводы делаете? 
— Конечно! Это очень отпечатывается в голове, потому что влияет в первую очередь на команду, на то же материальное состояние, потому что премиальные за матч ведь никто не отменял. А если ты подвел команду, особенно во взрослом футболе… Слава богу, мы тогда не проиграли. Разумеется, та красная отложилась в памяти, такие ошибки я не должен допускать, будучи защитником. 

— Летом вас приглашали на товарищескую игру основы с «Динамо СПб». Расскажите про этот опыт. 
— В пятницу у нас был первый матч в МФЛ с «Акроном», мы не без труда, но выиграли. В субботу — восстановительная тренировка, баня, процедуры. Я прихожу в свою комнату в интернате и вижу сообщение от начальника молодежной команды, что меня вызывают на игру с динамовцами. Кажется, игра была в воскресенье, как раз после «Фенербахче», и мне написали, во сколько нужно быть на базе в Удельном парке, во сколько выезд на «Газпром Арену». Приехал, познакомился с ребятами, потом была игра — меня в конце встречи выпустили, кажется, на 8 минут. Не могу сказать, что соперник был очень серьезный — «Динамо СПб» потом играло против нашего 2006 года на следующей неделе и тоже им проиграло, поэтому я был знаком с ними. Думаю, свое игровое время провел нормально. 

— Что больше всего впечатлило в тот день?
— «Газпром Арена»! Сыграть на таком стадионе, где до этого был только зрителем на трибунах — это что-то невероятное. Как раз накануне ходил на матч с «Фенером», который «Зенит» выиграл по пенальти. А потом вышел на поле, почувствовал атмосферу… Очень сильные эмоции были. 



— На этот раз вы получили уже полноценный вызов на «Газпром» — тренировочные сборы с главной командой. Как отреагировали тренеры, друзья? 
— Все очень обрадовались, начали писать, поддерживать. Тренеры сказали, чтобы чувствовал себя уверенно, не ошибался, базовые наставления дали. Это, конечно, большая радость и большая ответственность. 

— Робость в первые дни ощущалась?
— Конечно, было достаточно непривычно для меня, все-таки первый раз с основой. Волновался сначала, но через пару тренировок уже более-менее освоился. Сейчас всё в порядке. Более опытные игроки поддерживают в тренировочном процессе — Сутор, Миша Кержаков, Васюта, все, кто давно в команде, помогают освоиться и понять. Тот же Родригао мне что-то подсказывает, говорит, что надо делать на моей позиции, как играть. Я ко всем прислушиваюсь, стараюсь пользоваться советами. 

— На каком языке он это говорит? 
— Смесь русского и английского. Я его понимаю, так что всё хорошо. 

— Как у вас с иностранными языками?
— Раньше было лучше, но сейчас запустил немного изучение. Над английским надо поработать. 

— Какое прозвище приклеилось?
— Все вокруг просто Мотя называют. В молодежке я был Молодой, потому что младше всех был, но здесь такого нет. 



— Первые впечатления от тренировок?
— Отметил, что нагрузки увеличивались постепенно, первое занятие — беговое, не самое интенсивное. Потом добавились квадраты, футбол, передачи, и с каждым днем всё усиливалось и усиливалось. Где-то в середине первых сборов я почувствовал, что скорости тут намного выше, всё куда интенсивнее и мощнее. 

— От старших прилетало за что-нибудь уже?
— Да, были моменты, когда ошибался или что-то неправильно делал, конечно, могли подпихнуть. Но это обыденность, так и должно быть, потому что никому не хочется бегать за кого-то. 

— Какие ощущения оставили проведенные товарищеские игры?
— Очень двоякие. Мне кажется, с «Чонбуком» я провел достаточно средний матч. Были как хорошие моменты, тот же гол или когда я играл на мяче, так и плохие, когда в конце я заработал пенальти. Первая встреча с «Динамо» мало чем запомнилась, потому что я вышел в концовке, когда уже всё было понятно и игроки «Динамо» смирились с поражением, почти не бегали уже. Наконец, после «Аль-Фатеха» были позитивные эмоции, хоть это и была первая ничья на сборах. Свою игру в тот день оцениваю как нормальную, старался принести пользу команде, в концовке был неплохой момент, чтобы забить — выпрыгнул на подачу Клаудиньо, но, к сожалению, не попал в нижний угол. 

— Несколько слов про игру с «Чонбуком» и ваш гол. Как вы оказались в той точке?
— Мы разыграли угловой, я знал, куда должен бежать, и меня почему-то забыли защитники корейцев. Я остался один, увидел, что Вендел получил мяч, начал обыгрывать соперника и готов сделать передачу. Честно скажу — это была конфетка, а не передача, я вообще не ожидал, что он такую выдаст. До этого, когда играл за молодежку или за свой год, никогда таких передач не видел. Я его увидел, он попал мне ровно в голову, оставалось только не промахнуться по пустым воротам, и всё. 

— Это всего лишь товарищеский матч, но тем не менее — вам 17 лет, и вы забиваете за основу «Зенита». Что внутри? 
— Огромная радость, конечно. Понимаю, что прошел путь от академии в Краснодаре до сборов с основным составом «Зенита», что могу забивать вот так. Очень рад, безусловно, но не хочу останавливаться на этом — хочу развиваться, анализировать свои ошибки, промахи и становиться как можно лучше. 



— Про эпизод с заработанным пенальти — можно ли было избежать этого?
— Мы потеряли мяч в центре, нападающий соперника выскочил к воротам, вышел на ударную позицию. Мне показалось, что там выход один в один, может, Родригао и успевал, но я с поля этого не видел. Я понимаю, что он уже готов наносить удар, и мне ничего не оставалось, кроме как идти в отбор. Начинаю катиться, он вовремя выставляет опорную ногу, подставляется, я задеваю его — и всё. Потом мне подсказали, что не надо было прыгать, потому что я был сзади него.

— Сразу поняли, что судья укажет на точку?
— Внутри было такое ощущение, да. Вижу, что он падает, в голове на пару секунд мысль — свистнет или нет? Прямо всё замерло внутри. Услышал свисток и понял, что там, скорее всего, было нарушение. Конечно, эмоции смешанные, потому что за пять минут до этого я забил первый мяч за клуб и тут же свалил соперника в своей штрафной. Слава богу, «Чонбук» не забил, так что надо просто сделать из этого выводы, что больше так делать не надо, и всё. 

— Как проводите время на сборах между тренировками?
— У меня распорядок простой: тренировка — сон — тренировка. Больше ничего нет, потому что очень устаю. В Абу-Даби, когда была одна восстановительная тренировка с утра, мог сходить на море, на пляже посидеть. Когда в двухразовом режиме, только тренировки и сон. 

— Расскажите одну необычную историю о себе.
— Как-то раз, классе в шестом, я участвовал в олимпиаде по математике. Не знаю, зачем меня туда позвали, — я учился нормально, но ничего такого особенного по предмету не знал. Я пришел, все вокруг пишут, я вообще ничего понять не могу, пытаюсь списывать: у одного посмотрел, другого спросил — в общем, ищу варианты. Сдаем работы, проходит неделя, вывешивают результаты — и я занимаю третье место по всему краю. Я в таком шоке был, очень удивился. Никаких призов, правда, не было, просто поблагодарили за участие, и всё. В целом тогда уже стало понятно, что научная деятельность у меня не задалась.