«Зенит» на страже Ленинграда: истории футболистов, защищавших город

27 января исполняется 80 лет со дня полного снятия ленинградской блокады. Официальный сайт сине-бело-голубых рассказывает о зенитовцах, участвовавших в обороне нашего города.

Вклад в победу

В августе 1941-го было принято решение об эвакуации футболистов «Зенита» в Казань, однако немало игроков по различным причинам остались в родном городе. Одни работали на Ленинградском металлическом заводе, к которому команда была приписана со дня основания, другие ушли на фронт. 

Вратарь Георгий Шорец защищал Ленинград на Ораниенбаумском пятачке, командовал ротой автоматчиков истребительного батальона. Георгий Ласин воевал в народном ополчении. Лазарь Кравец стал войсковым разведчиком, ходил за линию фронта за «языками». Он, как и Сергей Северов, участвовал в операции по снятию блокады. Оба зенитовца награждены орденами Славы и Красной Звезды. 

Будущий тренер сине-бело-голубых Николай Люкшинов осенью 1941-го оказался в одном из самых жарких мест обороны Ленинграда — под Гатчиной. Затем участвовал в боях на Пулковских высотах и на Невском пятачке, был трижды ранен, но дослужился до звания гвардии капитана и участвовал в прорыве блокады. 

Николай Абросимов и Алексей Гуляев охраняли балтийское небо в частях ПВО, Георгий Медведев и Александр Коротков водили машины по Дороге жизни.

Им удалось выжить, но было и немало потерь. В декабре 1941-го под Волховом погиб один из лучших бомбардиров довоенного «Зенита» Валентин Шелагин. Пали смертью храбрых, защищая свой город, Николай Салостин, Самуил Козинец, Николай Лапеко. Умерли в первую блокадную зиму Аркадий Ларионов и Леонид Дорофеев. Вспомним несколько военных историй.

Охотник за «языками»

Лазарь Кравец пережил в Ленинграде первую блокадную зиму, во время которой юноша надоедал сотрудникам военкомата просьбами отправить на фронт. В результате он был призван в армию за три месяца до 18-летия. Военная действительность оказалась ужасной, но юноше удалось выжить в мясорубке Синявинских болот. Полк, потерявший большую часть списочного состава, был отправлен на переформирование. Кравец оказался в войсковой разведке. Охотник за «языками» не раз выполнял самые рискованные задания во вражеском тылу. Однажды более двух километров под непрекращающимся обстрелом тащил на себе немецкого офицера.



Лазарь Исаакович вспоминал, как участвовал в операции по снятию блокады: «Операции предшествовал невиданный по мощи артиллерийский удар, „катюши“ располагались в нескольких метрах друг от друга. И когда мы ворвались во вражеские окопы, то не встретили никакого сопротивления. Те из немцев, кто выжил, были настолько сильно контужены, что даже не смотрели в нашу сторону, а у нас приказ: пленных не брать. Вот и не брали».

Летом 1944 года под Выборгом Кравец получил тяжелое ранение. Вердикт врачей — вторая группа инвалидности. Однако этот человек не только сумел вернуться к активной жизни, но и провел десять полноценных сезонов в составе «Зенита».

Защитник балтийского неба

Николай Абросимов в 20 лет сыграл в нескольких товарищеских матчах за нашу команду, но осенью 1938-го был призван в Красную Армию. В «Зенит» он вернулся лишь через шесть с половиной лет. Окончил школу младших командиров и получил направление в полк противовоздушной обороны. Во время Великой Отечественной старшина Абросимов был командиром аэростатной установки. Немецкие летчики, отправляясь бомбить Ленинград, опасались данного оборонительного заграждения больше, чем зениток. При облачности и в ночное время опасность для фашистских асов возникала внезапно, а столкновение с аэростатом приводило к гибели самолета.

1945 год. СССР. На снимке: футболисты «Зенита» Иван Комаров, Николай Абросимов, Виктор Смагин, Алексей Пшеничный, Степан Москаленко

Во время обороны родного города Николай Николаевич получил два десятка ранений различной тяжести, но ни разу не позволил отправить себя в госпиталь, не хотел своих солдат без присмотра оставлять. Однажды под Лисьим Носом после взрыва бомбы «сорвался» окоп и практически смял Абросимова, однако и в этот раз повезло. Летом 1942-го его расчет перевели в Ленинград, и появилась возможность играть в блокадном первенстве города. Начались будни с двойной нагрузкой: ночью боевое дежурство, а днем надо отправляться на стадион имени Ленина. В конце 1944-го после одного из матчей Николая Абросимова снова пригласили в «Зенит» — полузащитник играл за нашу команду три сезона.

Превратности военных судеб

Николай Гартвиг родился в поселке Дружная Горка под Гатчиной в семье потомственного немецкого стеклодува, приехавшего в нашу страну еще до революции. После окончания школы юноша поступил в летное училище, но осенью 1941-го его отца репрессировали, а самого Николая отправили на фронт — в штрафной батальон. Три года он воевал на самых жарких участках обороны Ленинграда, однако не только «искупил кровью» и выжил, но и дослужился до офицерского звания. После окончания Великой Отечественной вернулся в родной поселок: работал учителем физкультуры и играл в футбол в любительских турнирах, а в конце 1946-го произошло невероятное — поступило приглашение в «Зенит». В составе сине-бело-голубых защитник Гартвиг провел девять сезонов, а затем стал тренером нашей команды.



Иван Таланов играл за нашу команду в 1938-м. После начала войны преподаватель института имени Лесгафта ушел на фронт и оказался в составе печально известной 2-й ударной армии. В июне 1942-го под Волховом был тяжело ранен и попал в плен. Ивану Михайловичу удалось убежать из лагеря, расположенного в Белоруссии. Из-под Минска до Ленинграда он пробирался пешком, прошел многочисленные проверки, а вскоре после окончания Великой Отечественной Таланова восстановили в правах и разрешили вернуться к любимой работе: почти два года он был главным тренером «Зенита» (1946–1948).