Иван Сергеев: «Самое главное — не опускать руки, удача всегда вознаградит тебя»

Нападающий сине-бело-голубых — о спортивных увлечениях, заботе о здоровье и родительском воспитании.

— Иван, позади почти неделя «Газпром» — тренировочных сборов. Как ощущения? Есть ли отличия от предыдущих? 
— Прошло два года с моего перехода в «Зенит», помню, что первые сборы были особенными — чего-то еще не знал, в чем-то ребятам нужно было мне подсказывать. Потом уже адаптировался, это третья зимняя предсезонка для меня, и всё отлично, есть все условия для подготовки: шикарный отель, хорошее поле и отличный тренировочный процесс. Соскучился по ребятам и работе, хорошо, что будет много товарищеских игр на этом сборе и на следующем. 

— Какой у вас здесь режим? Во сколько ложитесь, встаете?
— Просыпаюсь по местному времени в девять часов, это восемь по Петербургу. Ложусь с двенадцати до часу, иногда сплю между тренировками. Перед сном можем поиграть с ребятами на приставке или в карты. Это интересно, после двух тренировок надо поднять эмоции — получаем их в вечерних играх. 

— Год назад вы рубились в футбол на приставке два на два: вы с Нуриком против Барриоса и Кассьерры. А сейчас?
— В этом году поменяли составы: я играю с Ковалем, а Нурик то с Сутором, то с Мостом. К сожалению, на днях мы им проиграли, так что ждем, когда возьмем реванш. 

— Меняется ли ваше питание на сборах по сравнению с жизнью в Петербурге?
— В команде стараюсь всегда есть одно и то же, держаться привычного сбалансированного питания. В отпуске мог побаловать себя десертом или бургер съесть, это нормально. На сборы обычно привозишь один-полтора лишних килограмма, но они быстро уходят во время тренировок. Когда держишь себя в форме, общее состояние заметно улучшается. 

— На фотографиях сразу после перехода в «Зенит» видно, что тот ваш вес был выше нынешнего. Пищевое поведение за эти два года сильно изменилось? 
— Практически полностью исключил сахар, очень редко позволяю себе сладкое. Стал в принципе меньше есть, не ем на ночь, хотя раньше мог, пью больше воды. Ушел вес, стал намного лучше себя чувствовать — как в тренировочном процессе, так и за его пределами. 



— Каким был и каким стал рабочий вес? 
— После «Тамбова» я вообще резко набрал — в «Торпедо» и «Крыльях» весил около 82 кг. Но и в то время мне было комфортно, выдерживал все нагрузки. С тех пор у меня ушло 3–3,5 кг, во вторник взвешивался — ровно 79. Думаю, скину еще, потому что энергии на сборах тратится всё больше, плюс питание правильное. И это хорошо, потому что я чувствую, как это ощущается в работе на поле. 

— Чем еще занимаете свободное время здесь? Читаете, смотрите что-нибудь? 
— Либо до первой тренировки, либо после нее смотрю большой теннис — сейчас идет Открытый чемпионат Австралии, интересно следить за ним. Взял с собой хоккейную книгу про Уэйна Гретцки. Чуть-чуть помню его карьеру, много читал о нем, и с этой книгой тоже хочется познакомиться, потому что это был великий игрок. 

— Верите, что Александр Овечкин побьет его рекорд по забитым шайбам в НХЛ? 
— Верю, но это будет очень тяжело. У него много травм, сезон как-то не задался, но, думаю, «Вашингтон» сделает всё для того, чтобы это произошло. И сам Гретцки в интервью говорил, что хотел бы, чтобы это сделал именно Овечкин. 

— Вы упомянули Открытый чемпионат Австралии. Кому симпатизируете из российских теннисистов и спортсменов из других стран? 
— Всегда нравилось, как играл Федерер, прямо очень. Это большой мастер, никогда не выдавал эмоций, держал всё в себе, только после победы мог показать их. Плюс дисциплина. К сожалению, он уже закончил карьеру, поэтому назову из наших Медведева, он один из самых сильных сейчас, а из европейских — Джоковича, он номер один, это понятно. И выделю еще молодого испанца Алькасара, говорят, это будущий Надаль — он уже вторая ракетка мира, давал конкуренцию Новаку. В матче за титул точно будут играть двое из этой тройки. Надеюсь, одним из финалистов окажется Медведев.



— Последнее про сборы. Самая смешная история из вашего опыта, связанная с этим временем? 
— В «Крыльях» ребята как-то играли в «Вопрос-ответ», и тот, кто проиграл, пришел в халате на тренировку, выполняя задание. Все посмеялись, включая тренерский штаб. Со мной пока такого не происходило, я вроде никогда не проигрывал (смеется).

— Вы сейчас постучали по дереву. Можете назвать себя суеверным человеком? 
— И да, и нет. В большей степени, наверное, суеверный. 

— Какие у вас есть связанные с этим ритуалы? 
— Всегда надеваю обувь с левой ноги. Даже бывает, если на тренировке забылся и надел сначала на правую, то снимаю, чтобы первая бутса была надета именно на левую. 

— А если черная кошка дорогу перебежит? 
— Пускай, ничего страшного. 

— Перейдем к вопросам о внешности. Почти сразу после трансфера в «Зенит» вы поставили себе брекеты. Сколько еще их носить? 
— Да, в апреле будет ровно два года. Зубы уже выровнялись, всё отлично, теперь взяться бы за исправление прикуса, но пока не буду — там операция и очень долгое восстановление, а с этим сейчас тяжело. Зимняя пауза длилась месяц, а врачи сказали, что нужно три, так что отложил эту идею до завершения карьеры. Пока они будут делать с прикусом то, что могут, — вытягивать резинками, например. И в июне обещают снять. 



— Подготовка к установке была болезненной? 
— Мне удалили все четыре «восьмерки», причем две нижние за один раз — я из-за этого не поехал к Нурику на свадьбу. Потому что к врачу надо было записываться сильно заранее, и, когда Нурик меня позвал, я сказал, что не смогу, потому что не знаю, сколько займет восстановление. Дня четыре после операции вообще не мог жевать, почти ничего не ел, терпел, больно было. Поэтому верхние удалял уже по очереди, с интервалом. Но это всё стоило того, сейчас многие носят брекеты, и это правильно — от зубов столько всего зависит в нашем организме, что всегда лучше заниматься их лечением, держать на контроле. 

— Ваша профессия предполагает контакты мяча или рук соперника с лицом. После установки брекетов прилетало что-нибудь?
— Да, было дело. Я их только поставил, и у нас сразу матч с «Уралом». Мне довольно сильно попали локтем в лицо, у меня вылетела дуга и сломался один маленький брекет. Было много крови. Доигрывал так, но ничего, на следующий день позвонил доктору, и мне всё поправили. Хотел купить капы, но пока не нашел подходящие. 

— Что следующее будете менять во внешности? 
— Ничего, наверное. Пока нет никаких идей. Татуировки нет желания набивать. 

— Категорически против? 
— Нет, такого нет, мне некоторые даже нравятся. Папа всегда говорил: «Захочешь сделать — делай с умом. И спроси, самое главное». Думаю, если решусь, то это будет что-то, связанное с верой. Но надо узнать, что можно, а что нельзя. 

— Раз вы сами заговорили об этом, хочется спросить об отношениях с верой и религией. Они ведь занимают большую часть вашей жизни?  
— Да, мама приучила, мы раньше с ней много ходили в церковь, на службу. И сейчас, в Петербурге, мы с Ковалем часто можем зайти в храм, который рядом с нашей базой. Мне кажется, это важно. На рождественскую службу в этом году я не попал, потому что уезжал к родителям, но перед отъездом на сборы зашел, помолился, поставил свечи за здравие близких, внутри спокойнее стало.



— Что для вас — вера? Она поддерживает вас, помогает?
— Скорее оберегает. Я крещеный человек, чувствую, что мне это нужно. Что-то попросить, что-то кому-то простить. Перед тем как сделать что-нибудь, подумать — правильно это или нет. 

— Часто обращаетесь к высшим силам? 
— Перед игрой всегда перекрещусь, попрошу о помощи, чтобы всё прошло удачно, чтобы не было травм и команда побеждала, — и выхожу на поле. Есть еще то, что проговариваю про себя, но об этом не расскажу. 

— Бывали моменты, когда сомневались, стоит ли вообще верить? 
— Никогда не сомневался. Самое главное — не опускать руки, потому что удача всегда вознаградит тебя. Если идешь до конца, то всё сбудется и тебе помогут.

— Когда вас спрашивают про вашу скромность и человеческие качества, вы всегда говорите — это воспитание. А как вас воспитывали родители? 
— Не знаю, я всегда слушал родителей, меня приучали — это можно делать, это нельзя, во столько-то нужно быть дома. Могли поругать, но никогда не наказывали, проводили со мной очень много времени. Папа водил на тренировки, с трудом отпрашивался с работы, чтобы посещать мои матчи — ни одной игры не пропустил, пока я был в Череповце. Я смотрел на папу с мамой, брал пример, круг общения был правильный, так что воспитали они меня на все 10 баллов, за что очень им благодарен. Да и скромность украшает человека. Вот на поле, да, надо быть наглым, а в жизни — спокойным, уравновешенным, дисциплинированным. 

— Какой главный совет вы получили от мамы, а какой — от папы? 
— Когда был уже в осознанном возрасте, мама говорила, надо оставаться человеком в любой ситуации, что бы ни произошло, и быть умнее. А в детстве — с добротой относиться ко всем людям. Совет от папы? Не знаю, наверное «Бей первым!» (улыбается). Шутка, конечно! Папа всегда говорил: «Будь мужиком, никогда никого не сдавай и не стучи». Вот это мне запомнилось. 



— Напоследок поговорим о футболе. Какие у вас были ощущения перед стартом сезона? Ожидали, что начало получится таким непростым? 
— Мы — «Зенит» и всегда думаем только о первом месте, потому что сами поставили такую планку. Вот чего точно не ожидал, так это того, что «Краснодар» к зиме будет так высоко идти. Знал, что у них хорошая команда, но думал, снова вся борьба наверху будет между нами и москвичами. Где-то сами потеряли очки, а краснодарцы вырвались вперед. Главное, что мы сократили отставание с 8 очков до 2. Я бы не сказал, что первая часть сезона получилась плохой, просто иногда не везло. Игр еще будет достаточно, чтобы всё исправить. Самое важное сейчас — хорошо подготовиться, качественно провести сборы, без травм. Думаю, вторая половина будет намного лучше. 

— Поражение от «Динамо» в 3-м туре. Вы выходите во втором тайме, на последней минуте сравниваете счет, но соперник забивает третий. Что у вас внутри в этот момент? 
— Опустошение, как и у всех. Все были разочарованы. Дважды отыгрались, но всё равно пропустили снова, когда уже не оставалось времени ни на что. Плюс это было первое домашнее поражение за долгое время, если я не ошибаюсь. В первую очередь огорчили себя и болельщиков, от этого было очень досадно. 

— Вы говорили, что раньше болезненно реагировали на неудачи, могли долго грызть себя. Сейчас так же? 
— Нет, давно уже настроил себя на то, что любую, даже самую плохую, игру нужно уметь забывать, сделав правильные выводы. Что-то переосмыслить, не зацикливаться и двигаться дальше. Жизнь длинная. 

— Когда произошло это переосмысление?
— Наверное, в «Торпедо», когда вышли в ФНЛ. Помню, Сергей Игнашевич говорил: «Не забил? Всё нормально, главное, играй правильно — и голы придут». И так и было. В «Крыльях» то же самое — сначала не мог отличиться семь туров, а потом как полетело, забил 40 мячей. 



— Затем был хороший отрезок с гостевой победой над «Спартаком». И тут опять домашняя потеря очков — теперь с «Локо». О чем подумали? 
— Была мысль: «Да как так?! Опять на 90-й минуте!» Очень обидное поражение. Конечно, хотели отыграться, эмоции переполняли, а после свистка — такая же пустота внутри. Нужно было делать выводы, и в итоге в следующем же матче проиграли «Оренбургу». Но я бы не сказал, что мы там плохо играли, просто у них залетело всё, а у нас — ничего. В спорте такое бывает, футбол непредсказуем. Главное, что потом мы выдали хороший отрезок, почти догнали «Краснодар». 

— Как реагировали в команде на эти неудачи? 
— Спокойно. Никакой паники не было. Помню, летели в самолете после «Оренбурга», и я Ковалю сказал, что мы больше не будем терять очки, выиграем все оставшиеся матчи до конца года. К сожалению, сыграли вничью с краснодарцами и проиграли «Динамо» в Кубке. Но в целом год закончили хорошо.

— То есть уверенность в том, что ситуация поправима, не покидала никогда? 
— Конечно, нет! Всегда надо играть до конца — сколько бы игр ни оставалось в сезоне, сколько бы минут ни было до свистка арбитра. Надо верить и идти, не сворачивая. И тогда всё нормально будет.