Наверное, к «Зениту» времён тренера Бышовца наиболее применим термин «авторская команда» — настолько зримо зависела её игра от задумок тренера. Тонкий тактик и вдумчивый стратег, Бышовец, казалось, каждый очередной матч практически поминутно расписывал заранее.
Исключительно тонко подмечал он слабые стороны соперника, ловил его на тактических ошибках, неверных ходах, умело варьируя составом и тактикой своей команды на протяжении всего матча. Игрокам же оставалось только чётко и старательно выполнить заранее составленный тренером план на игру — и результат обеспечен.
Игру его команда показывала грамотную, сбалансированную, можно сказать, опрятную. Каждый футболист твёрдо знал свой манёвр, всё предельно строго, в жёстких рамках тренерских заданий, сугубо «по сопернику».
Бышовец не требовал себе в команду звёзд, да это было и не под силу клубу тех лет. Зато никто, как он, не умел настолько раскрыть футболиста, заставить его полностью реализовать свои таланты, сколь бы невелики они ни были.
Именно при нём в команде появилась целая группа игроков, оставивших глубокий след в истории «Зенита», ставших настоящими любимцами петербургских болельщиков, и многие из которых защищали зенитовские цвета ещё немало лет и после того, как Бышовец покинул команду: Горшков и Попович, Овсепян и Герасимец, Вернидуб и Максимюк. По-настоящему расцвёл талант будущего капитана Игонина, вернулся в команду будущий герой Петербурга Панов.
Несмотря на некоторую некорректность своего ухода из «Зенита», память о периоде своей работы в Петербурге Бышовец оставил долгую. А команду после себя — крепкую, сыгранную, на многое способную. И первый российский трофей в истории «Зенита», Кубок России 1999 года, завоёванный через полгода после его ухода — в немалой степени всё же и его заслуга. Это играла ещё его команда.
