Борис Горовой: «Жесткий Морозов — это миф»
«Наш Верон» — так когда-то назвал этого полузащитника президент клуба Виталий Мутко. Сейчас Борис Горовой работает в Таганроге, учится в Белоруссии, ведет бизнес в Петербурге и надеется вскоре вернуться. Обо всем этом он рассказал в интервью «Нашему „Зениту“».
— Как у вас дела, чем занимаетесь?
— Сначала о футболе. Расскажите о «Таганроге».
— Меня позвали, чтобы всколыхнуть футбол в городе. Я ведь еще в детстве занимался здесь в спортивной школе. Сейчас все пришло в упадок, вот руководство города и пригласило. Сначала в качестве генерального директора школы, а потом и главного тренера команды мастеров. Через полтора года я стал генеральным директором всего клуба. За это время построили для детей футбольное поле, договорились о том, что Таганрог тоже поучаствует в проведении чемпионата по футболу 2018 года.
— Как это?
— Мы будем городом — спутником Ростова. А это значит, что одна из сборных, которой предстоит играть на берегах Дона, жить и тренироваться будет в Таганроге. Но если честно, надолго оставаться здесь я не собираюсь. Слишком далеко от Питера, и часто летать тяжело. Кроме того, я считаю, что тренировать надо там, где тебе могут создать нормальные условия. В Таганроге они не очень. Так что не исключаю, что поеду, скажем, в Белоруссию или Казахстан. В жизни ведь все может очень быстро поменяться.
— К чему у вас душа больше лежит — к тренерской работе или административной?
— К тренерской. Генеральный директор — должность хозяйственная. Этой деятельностью можно и вне футбола заниматься, причем на более выгодных условиях. В том же «Таганроге» согласился стать генеральным только потому, что до меня работал непрофессионал, да еще и нечистый на руку. Я против таких людей. Не только во второй лиге — в нашем футболе в принципе.
— Как вам дается учеба на тренера?
— Мне очень нравится. Бывшие футболисты — такой народ, что в принципе они очень многое знают, но в голове у них все это не систематизировано. А учеба позволяет привести знания в порядок.
— Почему учитесь в Белоруссии?
— Учиться можно было где угодно. Но я становился чемпионом Белоруссии, играл за сборную. Обстановка здесь очень доброжелательная.
— Какого рода бизнес у вас в Петербурге?
— Мы занимаемся автобизнесом. Говорю так, потому что к этому причастны и Андрей Аршавин, и Дима Бородин, и Дима Давыдов. То есть у нас и здесь дружная зенитовская компания. Отношения с ребятами всегда были хорошими и такими же остаются.
— До «Таганрога» вы пробовали себя в судействе.
— Попробовал и понял, что это в чем-то неправильный мир. И кто бы что ни говорил, у меня мнение на сей счет жесткое: 90 процентов «людей в черном» — это «черные люди». Мне таким быть не захотелось. Знаю и сегодняшнюю судейскую грязь — она во второй лиге тоже есть. Считаю, нельзя давать свисток людям, которые видят, как живут и на чем ездят футболисты, а сами зарабатывать планируют только судейством. Они тоже хотят получить все блага жизни, и очень быстро. Сюда должны приходить обеспеченные, независимые люди. Набирают же кого попало.
— Вообще вам нравилась работа судьи?
— Если сделать футбол чище, это было бы хорошее занятие. Оно ведь тоже игре необходимо. Просто люди должны делать эту работу незаметно. А у нас они считают себя чуть ли не самыми главными в футболе.
— Вам, как бывшему игроку, легко было судить?
— Знаете, те арбитры, что знают правила, но сами не играли и не понимают сути футбола, похожи на роботов. Отсюда и ошибки такие же. А вообще давайте о чем-нибудь другом.
— Например, вспомним ваши зенитовские времена...
— Коллектив у нас был очень хороший, поэтому воспоминания самые приятные. Именно в наше время клуб стал перестраиваться и начали появляться первые звезды. Не приезжие, а те, кто играет и до сих пор приносит пользу команде. Не будь того «Зенита», не знаю, состоялись бы Аршавин, Кержаков, Малафеев как по-настоящему большие мастера.
— Бронзу 2001 года Петербург тогда воспринимал так же, как сегодня золото. У вас тоже были такие ощущения?
— То третье место было только началом пути. Уверен, не заболей тогда Юрий Андреевич Морозов, вскоре в Питере появилась бы еще одна плеяда своих воспитанников. Искусственного повышения класса за счет покупок тогда, по сути, еще не было. Сейчас же все клубы хотят сразу получить результат, а не работать с молодежью. От этого очень страдает российский футбол, и в частности сборная.
— Жесткость Юрия Андреевича лично вы как переносили?
— Мне кажется, это миф. Либо мы тогда были молодыми и все воспринималось легче, либо Юрий Андреевич, уже будучи Дедом, стал помягче. Но какой-то жесткости я не заметил. Скажу больше, кто правильно понимал его требования, тот не испытывал сложностей при нагрузках. Кстати, те ребята, кто работал с Лобановским в его последние годы, говорили то же самое. К сожалению, методы Юрия Андреевича, того же Лобановского со временем никто не перенял. Это большая беда для российского футбола. Ведь к нам из-за границы часто приезжают тренеры не той квалификации.
— Вы в той команде с Денисом Угаровым дружили?
— Общаюсь сейчас и с Денисом, и с Женей Тарасовым, а еще с Лепехиным, Кондрашовым, Цветковым. Сашу Горшкова в последнее время часто вижу. Жаль, Саша Панов в Москве живет. А в команде тогда со всеми были хорошие отношения. Часто собирались, могли вместе и по кружке пива выпить.
— О чем мечтаете как будущий дипломированный тренер?
— Хотелось бы работать в хороших условиях. Я не о материальной стороне вопроса, а о том, чтобы у наших клубов даже в низших лигах были поля, инфраструктура. В «Зените» материальная база сейчас очень сильная. Но ведь Кержаков, Аршавин, Денисов с Быстровым, многие другие нынешние звезды прошли школу той же второй лиги. Ее развитие тоже может дать толчок развитию всего нашего футбола. Но пока там все плачевно.
