Борис Матвеев: «Однажды Борман разбирал матч восемь часов»

В начале 90-х его называли «невским Марадоной». Кем сейчас работает Борис Матвеев, с кем продолжает дружить, с каким настроением вспоминает карьеру, он рассказывает на страницах «НЗ».

— Чем сейчас занимаетесь?
 — Работаю водителем на стадионе «Нова Арена». Моя техника — микроавтобус. Когда заканчиваешь с футболом, обычно толком ничего не умеешь делать. Именно в такой момент мне помог владелец стадиона Олег Петрович Баринов, за что я ему благодарен.

— Вы ведь еще три-четыре года назад бегали за ветеранов.
— С футболом я завязал из-за проблем с тазобедренным суставом. Оказалось, что эта болячка чуть ли не врожденная. Поэтому, наверное, по ходу карьеры постоянно болела спина. В том числе когда Юрий Андреевич Морозов поехал меня в Польшу продавать. Там мне сделали снимок и сказали: года три-четыре побегаешь и закончишь. Но мы, как у нас водится в таких случаях, плюнули на это дело. Мол, вы, поляки, ничего не понимаете. Когда болячка вылезла, мне уже 35 лет было. Часто на уколах играл. Пошел делать еще один снимок у нас, в России, и женщина-врач сказала: сустав у тебя неправильный.

— Вы помните, как начинали карьеру?
— Пришел в «Зенит» в 1987 году 17-летним молодым человеком. Но к сожалению, именно в этом году чемпионская команда стала разваливаться. Наши «золотые» ветераны начали постепенно заканчивать карьеру или разъезжаться, пошла смена тренеров и владельцев клуба… Время было такое, и с этим ничего не поделаешь.
— Спустя пару лет вы оказались в другой питерской команде — «Смена-Сатурн».
— Ее появление — еще одна примета того времени. Опять же, с огромным уважением отношусь к Лене Шкебельскому, который из-за огромной любви к футболу взялся за это дело. Но потом грянул кризис, и его бизнес не пошел. Развалилась и «Смена- Сатурн». Хотя по первой лиге это точно была самая интересная команда. Что тут говорить, если Влад Радимов не мог попасть в основной состав. Шутка, конечно. А если серьезно, прекрасно помню, как он пришел к нам в команду. Смотрел я тогда на его футбол и никак не мог понять — во что он играет? А потом стало ясно: уже в то время Влад был выше нас классом. Останься он в «Смене-Сатурне» — и еще неизвестно, как у него все сложилось бы. А так он вскоре заиграл за сборную.

— Вы, в свою очередь, из «Смены-Сатурна» подались в немецкий «Санкт-Паули».
 — Там я пробыл всего полгода. Мой представитель в какой-то момент разругался с главным тренером команды. Агент боялся, что я могу уехать из Германии и больше туда не вернуться. Ему же очень хотелось заработать на этом денег. Из-за разногласий между ними я даже вынужден был играть какое-то время за фарм-клуб. Когда я только приехал в Германию, там было хорошо. Но уже через полгода после объединения ГДР и ФРГ началась инфляция, замена денег. То, что мне предложили в той ситуации, оказалось хуже, чем в России. Смысла оставаться не было, поэтому я и вернулся. Сначала, в «Смену-Сатурн», потом — в «Зенит» к Садырину. Правда, еще через полгода Павел Федорович отпустил меня в Израиль — там за «Маккаби» из Герцлии уже выступал мой лучший друг Вася Иванов. А я полгода отыграл за «Маккаби» из Тель-Авива. Причем моим тренером был относительно недавний наставник «Челси» Авраам Грант. Неплохой тренер и человек, пусть лично мне он толком играть не давал.

— Как вы общались с Ивановым, будучи в разных командах?
— Ну уж точно не на иврите. А потом в Израиле меня подставил агент. Я должен был подписать трехлетний контракт с одной из израильских команд, но он отговорил. Мол, не спеши, на тебя еще три клуба претендуют, гораздо выше уровнем. В итоге полгода вообще без работы просидел. Сейчас понимаю — во многом виноват мой язык. Если люди плохо со мной поступали, мог высказать им все, что думаю, в лицо. А они потом этого не забывали.

— Еще в вашей карьере был нижегородский «Локомотив» под руководством знаменитого Валерия Овчинникова по прозвищу Борман.
— Про него можно рассказывать часами. Тем более что он и сам поговорить любил. Однажды игру в течение целого рабочего дня разбирал.

— Как это?
— Приехали мы как-то на тренировку, после которой должно было состояться теоретическое занятие. Но Овчинников предложил: давайте сначала разберем вчерашнюю игру, а потом потренируемся. Говорил он в итоге восемь с половиной часов до самого вечера! Никакой тренировки, естественно, уже не было. При этом Валерий Викторович практически ни разу не остановился. С другой стороны, говорит он образно, красиво и, что интересно, не повторяется.

— Заканчивали профессиональную карьеру вы в «Кондопоге»?
— Там мы числились сотрудниками завода, но в самой Кондопоге не жили — только на игры ездили. Окончательно же я закончил лет шесть назад. На область еще немного поиграл, а потом понял: футбол футболом, но потом тоже что-то надо делать будет. Семью кормить. Так на «Нова Арене» и оказался.

— Тренером не было мысли стать?
— Общался на эту тему с Димкой Радченко, с которым мы вместе когда-то играли. И понял: для этой работы в первую очередь надо быть психологом. А с детьми — вдвойне. В общем, тренером надо родиться. Как и учителем.

— Сейчас можете себе позволить мяч погонять?
— Иногда не выдерживаю и действительно иду на поле. Но потом два дня лежу — там болит, тут. Поэтому играю редко. Но ведь к мячу-то все равно тянет! Тем более техника никуда не делась. Ноги, другое дело, не бегут.

— А с техникой на колесах вы в ладах?
— Я же давным-давно за рулем. В декабре 20 лет будет. Так что все нормально. Хотя, когда шел на работу, сомнения были — все ли получится. Но потихонечку и эту технику осилил. Сейчас даже нравится. Хотя не исключаю, что со временем поменяю специальность.

— Сколько тысяч километров намотали за рулем, подсчитали?
— Ой, много. Недавно вот пол-Европы проехал. В Швейцарию через Прибалтику, Польшу и Германию: 2800 километров туда и столько же обратно. Очень интересно было. Тем более у них все по-другому. От манеры вождения до того, как люди себя ведут.

— Зато у нас дорожные истории на каждом шагу.
— Меня ангелы хранят. Ни одной аварии. Тьфу-тьфу-тьфу.

— А как вы к блондинкам на дорогах относитесь? Их ведь все кому не лень склоняют?
— Ругают те, кто года два-три за рулем. А кто двадцать, этим уже не занимается. Просто объезжает с умом.

— Когда вас года четыре назад спросили, как вы относитесь к прозвищу Невский Марадона, вы ответили: «Да бросьте. Вот Андрей Аршавин — это гений футбола!» Сейчас тоже так считаете?

— Об Аршавине я всегда был очень высокого мнения. Для Питера он вообще всё! И еще обязательно выстрелит. А тем, кто его списал со счетов, я не верю. Кстати, то же самое в свое время говорил о Широкове, когда скептики записывали его в «старики». Он очень хороший футболист!

— Как сейчас поживает ваш близкий друг Василий Иванов?
— Хорошо. Работает генеральным директором в «Локомотиве-2». Мы по-прежнему все время общаемся.

— К себе не зовет?
 — Я же не зря сказал о другой специальности. Но все секреты пока раскрывать рано.