Павел Долгов: «Вернувшись в „Зенит“-2, заново почувствовал себя футболистом»

Нападающий сине-бело-голубых вспомнил футбол в родном Мамоново и поездки на тренировки за 50 километров от дома, рассказал про разные этапы своей карьеры и поблагодарил Владислава Радимова за доверие. 

— Павел, давайте освежим в памяти вашу биографию. Вы родились в городе Мамоново, в Калининградской области. Там же вы начали заниматься футболом. Расскажите, почему именно футбол? Как вы попали в секцию и сколько времени там занимались?
— Тут все банально. Я увидел, как играют ребята, и заинтересовался. Помню, я пришел на просмотр, но в первый раз меня не взяли. Тогда я попросил маму, чтобы она поговорила с тренером. Тренер сказал, что я слишком маленький, поэтому я просто подавал мячи. Потом я постепенно начал играть, с шести лет стал тренироваться. До четырнадцати лет я играл в Мамоново, а с пятнадцати я выступал уже в Калининграде в СШОР-5, она же академия «Балтики». Буквально через год я уже попал в «Зенит» — меня заметили на турнире. Селекционеры «Зенита» пригласили меня на турнир Морозова в Питере. Видимо, там я смог себя хорошо показать, раз меня взяли. Так я и попал в «Зенит».

— Кто-то еще обращался к вам с предложениями или «Зенит» был единственным вариантом?
— Честно, я даже не знаю. Наверное, «Зенит» был самым первым, и меня сразу забрали.

— В Калининград вы переезжали один?
— А я и не переезжал. От Мамоново до Калининграда пятьдесят километров. Я каждый день мотался со школы на тренировку, обратно, еще заскакивал в Мамоново на тренировку, потом шел домой и делал уроки. Так я и катался.

— Кто-то возил вас или добирались самостоятельно?
— Нет, никто не отвозил, все на автобусе.

— Сколько времени вы проводили в транспорте?
— На тот момент особо не задумывался об этом. Да, не так просто, но сейчас если посмотреть — кто-то из Пушкина ездит на тренировку, а то и еще дальше. Так что я еще не рекордсмен.

— Расскажите про переезд в Санкт-Петербург. Насколько тяжело было в пятнадцать лет вдали от дома?
— Поначалу было непривычно, тяжеловато без родителей. Но и в команде меня приняли хорошо, и в интернате у нас все было на уровне. Может быть, месяц, и я уже был как свой.

— Когда почувствовали свободу от родителей, отразилось ли это на вашем поведении?
— Да нет, все было как-то спокойно. Скорее всего, у меня просто такое воспитание. Меня не тянуло ни к чему такому. Я приехал, у меня была цель. Я тренировался. Из города Мамоново, где население семь тысяч человек, я попал в «Зенит». Для меня главным было играть, тренироваться и прогрессировать. Это я и делал.

— Расскажите подробнее о команде, в которую вы тогда попали. С кем поддерживаете связь? С кем наиболее плотно общаетесь сейчас?
— Со многими: c Максимом Рудаковым, Игорем Обуховым, Ильей Кубышкиным. Также я общаюсь с некоторыми ребятами, которые уже закончили: Артемием Маркиным, Максимом Петровым. Мы каждый год встречаемся командой 1996 года: вспоминаем, общаемся, смеемся. Наш тренер тоже приходит. Я со всеми по чуть-чуть общаюсь.

— Первый матч за молодёжный состав вы провели в 2013 году, в семнадцать лет, и в том же году сыграли за «Зенит»-2. Насколько сильно чувствовалась разница в скорости, в игре после Академии?
— Получилось, что мы выиграли чемпионат России, многих из нас забрали в молодежку. Наша команда была очень молодая. Первую игру мы проводили с «Краснодаром». У этой команды была такая политика, что они могли спустить пятерых из основы на первый тайм, а второй тайм играли другие. Я помню, что вышел играть против Руслана Нахушева, центрального защитника. Тогда я и понял, что такое настоящий мужской футбол. Мы постепенно привыкали к скоростям. Потом мне позвонили из «Зенита»-2 и сказали: «Сначала ты должен прийти на тренировку, а потом поедешь с нами на игру». Я тогда этого не ожидал, все было очень быстро. Я благодарен Владиславу Николаевичу Радимову за это. Он меня сразу поставил в состав на девяносто минут. Если не ошибаюсь, я в первой же игре забил два мяча. Я тогда совершенно не ожидал этого. В принципе, это в его стиле. Он очень сильно доверяет молодым. Даже если сейчас смотреть, недавно вышли семнадцатилетние ребята. Это отлично для них. Точно так же я тогда вышел и играл.

— Вы провели два года между молодежкой и «Зенитом»-2, в 2015 году вы попали в основу. Сначала был дебют в РПЛ, в том же году вы сыграли в Лиге чемпионов. Вспомните свои эмоции.
— Я помню свои ощущения перед выходом на замену в дебюте с «Тереком». Когда мне показали «ты выходишь», у меня сердце так заколотилось. Я не ожидал. Я вышел на пять-десять минут, но все же. Это были незабываемые эмоции — выйти на «Петровском». В Лиге чемпионов, когда играл гимн, у меня были мурашки по коже. Я вышел на замену, но этот гимн, эта атмосфера, трибуны — просто космос! Конечно, хочется еще сыграть в Лиге чемпионов, испытать эти эмоции.

— Тренировки с Андре Виллаш-Боашем запомнились вам чем-то особенным? Каково было с ним работать?
— Мне было комфортно с ним работать. Он единственный тренер в первой команде, который мне доверял. При той конкуренции, которая была тогда, — Дзюба, Халк, Кокорин и многие другие футболисты высокого класса — он давал мне какие-то минуты. Даже просто тренироваться с такими звездами — это незабываемый опыт. Все тренировки были интересные. Все с мячом, команда очень дружная. Не было никакого разделения между иностранцами и русскими. Мне было очень комфортно, мне нравилось.

— Был кто-то из старших, кто взял вас под свой контроль, на первых порах подсказывал?
— Прямо под опеку, наверное, нет. Я компанейский, со всеми нашел общий язык, общался.

— Следующий этап в вашей карьере — это «Анжи». Расскажите, как появился этот вариант и как вы осваивались в новом коллективе.
— Получилось так, что у меня оставалось полгода контракта с «Зенитом». Мы получили предложение от «Анжи» — они хотели меня выкупить. Я в довольно молодом возрасте попал в такую команду, у которой была задача не вылететь. Это уже другой футбол. С «Зенитом» ты борешься за чемпионство, а тут за выживание — это совсем разные ситуации. Коллектив у нас тоже был хороший. Когда я пришел, из команды ушли многие лидеры. Тем не менее многие хорошие ребята, наоборот, пришли. Задачу мы выполнили.

— Чем вам запомнилось время, проведенное в Махачкале?
 — В первую очередь там люди добрые, отзывчивые. Со многими было приятно общаться, с некоторыми до сих пор поддерживаю общение. Море, воздух, горы. Мне нравились все условия, все было супер. Еда там космическая: овощи, фрукты, мясо. Мне говорили, что там чуть ли не с автоматами все ходят, но ничего такого я не увидел. Все доброжелательные.

— Из «Анжи» вы попали в аренду в «Торпедо-БелАЗ» из Жодино. Что можете сказать об этой команде, жизни в Белоруссии?
— Так получилось, что у меня возник небольшой конфликт с тренером в «Анжи» и пришлось уйти в аренду. Мне сказали, что я должен перейти именно в «Торпедо-БелАЗ». Про сам город Жодино я ничего не знал. Знал, что в целом команда хорошая, молодая, тренер качественный. Мне обозначили наши цели, задачи. У меня много друзей оттуда осталось. В Белоруссии комфортно, чисто, уютно. Город Жодино находится где-то в 30 километрах от Минска. Мы жили в Минске и ездили на тренировки на автобусе. В целом приятные воспоминания, было хорошо. Люди в Жодино любят футбол: любят команду, переживают за нее. Сейчас «Торпедо-БелАЗ» впервые в истории заняло третье место и будет играть в Еврокубках. Для них это серьезный результат. Из того, что помню о городе, я видел большой завод «БелАЗ». Я не попал на экскурсию, но команда ходила.

— Игры проходили в Жодино?
— Да, там.

— Какой там стадион?
— Стадион хороший. Трибуны и поле очень классные. Там тренер очень следил за этим. Все было очень качественно. База строилась, когда я был — были поля, но комплекса еще не было. Я уехал, и где-то через полгода-год они всё сделали. Сейчас у них условия очень хорошие.

— Что в целом представляет из себя чемпионат Белоруссии изнутри?
— В принципе, чемпионат неплохой. Первые пять-шесть команд очень хорошего уровня. Я думаю, что многие из них не затерялись бы и в Премьер-лиге. Остальные — уровня ФНЛ.

— После «Торпедо» вы вернулись в «Анжи». У вас было довольно много матчей в чемпионате. Конфликт остался в прошлом?
— Сменился тренер. Пришел Магомед Мусаевич Адиев.

— Вам больше доверяли, но если посмотреть статистику, то она не совсем такая, как, наверное, вы бы хотели. Как считаете, в чем были проблемы, что не получилось в «Анжи»?
— У команды были финансовые проблемы. Много молодых играло. Грубо говоря, что смогли, то и слепили. Получалось так, что мы очень много оборонялись, потому что при тех возможностях было трудно рассчитывать на что-то большее. Мы играли от обороны и убегали в контратаку. У меня была такая роль, что я играл не на острие, а чуть ниже. Мне приходилось много бегать, перестраиваться. Не могу сказать, что я был зациклен на обороне, но моя задача была зацепиться за мяч. Уже от меня начинались какие-то атаки. Мне приходилось делать большой объем работы при обороне и, как следствие, жертвовать атакующими действиями. Когда меня сдвинули чуть выше, я забил два мяча в Премьер-лиге. Жаль, конечно, что так мало забил, но в целом неплохой отрезок был на тот момент.

— В 2019 году «Анжи» вылетел из Премьер-лиги. У вас появились другие варианты продолжения карьеры. 
— По ходу сезона мне говорил агент, что «Рубин» мной интересуется. Им же я забил гол в Премьер-лиге, когда играл за «Анжи». Вторым вариантом был «Енисей». С «Рубином» не получилось, и я решился: приехал в Красноярск, подписал контракт. Первую игру мы выиграли, а потом попали в яму. Все это потому, что не было достаточной подготовки, не было сборов, все люди собирались по ходу. Все это накатывалось как снежный ком, и в итоге мы очень плохо выступили.

— Потом был «Томск». Расскажите, как оказались там.
— Зимой я разорвал контракт с «Енисеем», потому что не смог работать в таких условиях. Тогда и появился вариант с «Томском» — тренер был заинтересован во мне. Я пришел, начались сборы, мы выиграли «Краснодар»-2, и случилась пандемия. Если бы ее не случилось, то мы могли бы бороться за пятерку с тем составом, который у нас был. Там был очень хороший коллектив. Сам Томск мне понравился — очень футбольный город. Это был хороший момент в моей карьере.

— Перед возвращением в «Зенит»-2, вы тренировались на базе, поддерживали форму. Как состоялось возвращение? Кто стал инициатором?
— Сначала я пообщался с агентом. Уже потом я поговорил с Владиславом Николаевичем, попросился просто потренироваться. На тот момент трансферное окно еще было открыто. Я думал, что буду просто поддерживать форму, рассчитывал куда-то уйти, потому что варианты были. С вариантами не вышло, и я попросился тренироваться до начала отпуска. После этого мы пообщались, мне предложили контракт. Я с большим удовольствием согласился, потому что мне здесь комфортно, здесь есть все условия. Тут тренерский штаб, который я прекрасно знаю, который меня знает хорошо. Здесь я прогрессирую. Я очень благодарен Владиславу Николаевичу за то, что он пошел навстречу и протянул мне руку помощи в такой трудный момент. Он не бросил меня, а взял в команду. Я постараюсь отблагодарить его своей работой, своими голами.

— Вы уже работали с Владиславом Николаевичем в 2013–2014 годах. Прошло много лет — вы изменились как игрок, Владислав Николаевич тоже поменялся. В чем вы видите принципиальную разницу?
— Владислав Николаевич не такой вспыльчивый, как раньше, он стал более сдержанным. Раньше он часто мог принять какое-то решение на эмоциях. Я вижу, что сейчас он совершенно по-другому делает те или иные вещи. Он стал более гибкий как тренер. В то же время он всегда был нам как друг, но знал границу. В этом плане ничего не поменялось.

— В вашей карьере было много моментов, когда по независящим от вас причинам что-то шло не так, как хотелось. Можно ли сказать, что сейчас вы перезапускаете свою карьеру?
— Хотелось бы, чтобы мне удалось перезапустить карьеру и продолжить прогрессировать, добиваться своих поставленных целей. В том, что когда-то у меня не получилось, в большей степени виноват я сам. Я не люблю винить кого-то. Понятно, что это совокупность факторов, но в большинстве случаев все зависит от меня.

— Этот опыт, в чем-то негативный, помогает вам сейчас избежать каких-то своих ошибок?
— Да, конечно. Сейчас я совсем по-другому смотрю на те или иные вещи. Я стал еще более профессиональным, более опытным. В каких-то моментах я уже не сделаю те ошибки, которые допускал тогда.

— Был ли уже у вас персональный разговор с Владиславом Николаевичем о вашей роли в команде?
— Нет, такого разговора не было. Владислав Николаевич просто сказал, что у нас есть цель — побеждать в каждой игре. Нет такого, чтобы я кого-то опекал. Мне самому еще нужно многому учиться. Для этого есть тренерский штаб, который нас научит, покажет и расскажет, что и как делать.

— Так или иначе, даже наблюдая за тренировками, замечаешь, что вы можете где-то подсказать, где-то, в хорошем смысле, «пихнуть» молодым партнерам. У вас есть какая-то внутренняя ответственность за то, что вы старше ребят и у вас есть опыт, которым вы можете поделиться?
— Я просто не могу остаться равнодушным к каким-то моментам, поэтому я стараюсь подсказывать и объяснить так, чтобы человеку было лучше. В некоторых моментах я могу быть излишне эмоционален — я просто не люблю проигрывать.

— На тренировках, когда это не касается двусторонок и время позволяет, если вы не забиваете, делаете кувырок. Откуда такая привычка?
— Я уже точно не помню. Если не ошибаюсь, это у Владислава Николаевича и началось. Если ударил мимо или выше, когда был явный момент, ты делаешь кувырок, как бы наказывая себя. Мне кажется, я и в других командах так же делал.

— Вы сказали, что иногда бываете слишком эмоциональным. В этом принципиальная разница — за пределами поля вы улыбчивый, общительный, но были моменты на сборах, когда было видно, что вы в момент закипаете, можете что-то резко сказать. Это происходит у вас именно от нежелания проигрывать, все негативные эмоции остаются на поле?
— Конечно, это все остается на поле. Я по натуре такой человек, что просто ненавижу проигрывать. В любой игре мне хочется выигрывать. Именно поэтому, когда кто-то не добегает или что-то не получается, я могу сказать, но при этом я не перехожу на личности. Я могу и про себя что-то говорить, но все остается на поле. В жизни у нас у всех хорошие отношения. Ребята меня хорошо приняли в команде — со всеми хорошо общаюсь, и нет такого, что с кем-то появляется какой-то негатив.

— Когда вы и высказываете какие-то замечания партнерам, очень часто можно услышать от Владислава Николаевича: «Да, послушайте, Паша все правильно говорит». У вас сходятся мысли, вы смотрите в одном направлении?
— Получается, что да. Бывают такие моменты, что человек не бьет с пяти метров, с позиции, когда просто надо бить по воротам. Футболист начинает подбирать под себя. Тут сложно сдержаться и не сказать. Я понимаю, в игре это не пройдет — надо бить по воротам, забивать голы. 

— В этом году в «Зените» уже  было одно яркое возвращение — Станислав Крапухин. Его карьеру можно в какой-то мере сравнить с вашей — в том плане, что он попадал в команды, которые играли от обороны, он не мог проявить себя как бомбардир, но пришел в «Зенит»-2, и результат — 14 голов в 16 матчах. Как вы считаете, есть ли у вас что-то общее? Можно ли расценивать Стаса Крапухина как пример футболиста, который вернулся и смог перезапуститься?
— Стас — большой молодец! Я и до этого видел, что он очень работоспособный. Я видел, как он работает, как старается. Он профессионал. Я от души рад, что у него получилось. Это огромный пример для остальных, что нет ничего невозможного. Бывают моменты, когда у тебя не получается в одной команде, ты возвращаешься в родной клуб и благодаря своей работе забиваешь мячи, и сейчас ты в первой команде, выходишь на замену. Он большой молодец, и я очень рад за него. Что касается меня, то время покажет. Было бы хорошо, если бы у меня получилось. Я все для этого сделаю, чтобы забивать в каждом матче, прогрессировать и помогать команде.

— Когда мы только опубликовали новость о том, что вы вернулись в «Зенит»-2, было несколько комментариев о том, что эта команда существует для молодежи, чтобы ее развивать. Согласны с тем, что «Зенит»-2 — это команда для молодых, или все-таки в ней нужны более взрослые, опытные игроки, которые смогут направлять?
— Да, понятно, что эта команда должна быть для молодых. В моей же ситуации для меня лучше, что меня взяли, потому что я чувствую себя здесь комфортно, я прогрессирую здесь. После не очень удачного этапа в своей карьере я вернулся сюда и почувствовал себя заново футболистом. Даже когда с октября по декабрь я просто тренировался, я получал удовольствие от всего тренировочного процесса. Когда до этого я был в «Зените»-2, у нас тоже были более опытные ребята, например Константин Лобов, Константин Георгиевич Зырянов. Я считаю, что все же должны быть в команде люди поопытней, которые где-то подскажут.

— Уходя в «Анжи», вы сказали, что «Зенит» навсегда останется в вашем сердце. По вам видно, что вы максимально комфортно ощущаете себя именно в Петербурге, именно в этой атмосфере.
— Для меня это не пустые слова, я всегда переживал и переживаю за «Зенит» и «Зенит»-2. Я смотрел их матчи. Мы были на связи с Владиславом Николаевичем, он мне что-то подсказывал. Я очень рад, что вернулся. Я постараюсь по максимуму помочь команде.

— У вас есть какие-то персональные цели, которые вы перед собой ставите на вторую половину сезона?
— Хочется как можно больше забивать, побеждать в каждой игре и приносить пользу команде. И если у нас все получится, надо выходить в ФНЛ. Это совсем другой уровень. В ФНЛ играют более опытные ребята, скорости чуть побыстрее. Я думаю, что молодым надо играть в ФНЛ, потому что так они быстрее окрепнут. Оттуда уже можно постепенно двигаться в Премьер-лигу.