— А что, сильно скучали по мне? (Улыбается.) Потому что я очень скучал без футбола. Да, пропустил весь первый сбор — схватило икру, лечился 10 дней. Но сейчас все хорошо, тренируюсь в полную силу в общей группе. Чувствую себя прекрасно.
— Видно было, что вы рвались на поле и раньше, но не пускал тренерский штаб.
— Да, тренеры и врачи объяснили мне суть этой травмы, нужно было спокойно залечить все, чтобы не усугубить, чтобы она меня больше не тревожила. Утром занимался в тренажерном зале, вечером на процедуры. Перетерпел — и сейчас все отлично.
— Вы единственный, кто в перерыве между сборами уехал домой на несколько дней. Почему решили сделать так, а не привезли семью в Дубай?
— Потому что у супруги в Киеве будет концерт 21 февраля, ей надо готовиться, для нее это тоже своего рода тренировки, которые нельзя пропускать. Из Дубая в Киев есть прямой рейс, четыре с половиной часа — и на месте. Три дня был дома, снега выпало столько — с детьми на санках накатались, наигрались, насмеялись. Было очень хорошо!
— Месяц находиться на одном месте — тяжело?
— Конечно! У многих ребят семьи есть, я вот неделю без своих провел — и уже скучаю безумно по детям. Хорошо, жена присылает фото и видео с ними, созваниваемся постоянно. Я привык, когда мы все рядом. Но со сборами всегда так — сколько я играю, столько раз это и повторяется. В «Шахтере», например, вообще нельзя было семьи на сборы брать.
— Самая сложная предсезонка в вашей карьере?
— Наверное, в «Шахтере»-2 или «Шахтере»-3 — мы полтора месяца подряд в Турции были. Ужас был. В конце уже не тренироваться, а плакать хотелось.
— В Дубае с командой тренировались и молодые зенитовцы. Кто из них произвел на вас впечатление?
— Последние два парня, которые приехали (Сергей Чибисов и Максим Левин. — Прим. ред.), с техникой дружат, молодцы. Люблю людей, которые технически хорошо оснащены. Данила Хотулёв, центральный защитник, мне понравился. Но я не тренер, оценить всех сложно.
— Хотулёва сравнивают с вами — левоногий, играет в центре обороны.
— Знаете, меня никогда ни с кем не сравнивали, давайте и его не будем сравнивать со мной. Хотулёв — это Хотулёв, Ловрен — это Ловрен, я — это я. Все мы разные люди.
— Обращается ли он к вам за советом?
— Да, подходил на днях, спрашивал один момент по игре в защите. Я ему рассказал, как сам действую в подобных эпизодах. Мне не жалко делиться опытом, он молодой парень, ему это пригодится.
— За игрой молодых игроков наблюдаете? По самоотдаче к ним нет вопросов?
— Все первые сборы только и делал, что смотрел, как ребята играют. Да ну вы что, представляете, если бы они еще без самоотдачи бегали? Щелбан бы получили и уехали обратно в Петербург. Правильно же?
— Даниил Шамкин рассказывал, что вы и Артем Дзюба взяли шефство над молодежью. В чем это проявляется?
— Просто есть моменты, когда мы можем подсказать. Иногда, когда молодой игрок приходит, он боится вступать в единоборства. Я всегда в таких случаях говорю: «Да будь ты мужиком! Мы тут на футбольном поле все одинаковые». Вот они и начинают бить, еще и мне теперь от них достается. (Смеется.) Теперь Крапухин пришел, постоянно меня по ногам лупит — дерзкая у нас молодежь. Но это случайно, конечно же. Они молодцы, так и нужно делать.
— Какие-то житейские советы им даете?
— Нет, но однажды один молодой пришел… Я чуть в обморок не упал. Поймите меня, я простой донецкий парень: джинсы, спортивная форма, все по-обычному. А у него — расскажу, пусть ему стыдно будет — тогда такая сумочка красивая была, даже у моей жены такой нет. Я сначала не понял, что это такое, посмеялся над ним. Он ее больше и не носил. Мужик все-таки.
— Может быть, вам и новая прическа Андрея Мостового не понравилась?
— А что там такого? Покрасился, мелирование сделал, подумаешь. Молодые еще парни. Утром молодежь, ночью фиг найдешь.
— В игре можете им напихать?
— Могу жестко сказать: «Давай работай!» Если кто-то устал, все равно надо работать. Почему все пашут, а он пешком ходит? Так не пойдет. У нас коллектив хороший — у нас все друг за друга, мы все бегаем, умираем на поле, радуемся, огорчаемся. Настоящая команда.
— На этих сборах больше раскрылся Вендел. На ваш взгляд, как меняется игра «Зенита» с появлением бразильца?
— Сборы — это сборы, мы тут набираем кондиции, отрабатываем тактические моменты. Давайте посмотрим, когда начнется чемпионат, Кубок, вернутся официальные матчи. Когда будет накал, борьба и нам нужно будет доказывать, чтобы остаться на первом месте. Вот тогда вы сами все и увидите.
— Поговорим о других партнерах. Взаимопонимание с Деяном Ловреном уже достигло того уровня, который был у вас с Браниславом Ивановичем?
— Когда я пришел, мы с Ивой не щупали друг друга — сразу встали и играли. Ловрен тоже профессионал, перешел из большого клуба, и мы тут же начали взаимодействовать. Друг другу мы не объясняем, куда надо бежать.
— Ловрен назвал вашу левую ногу «изумительной». Каким комплиментом ответите?
— Спасибо ему. А он хорошо играет головой, владеет пасом, у него отличные данные.
— На каком языке вы разговариваете?
— Я с Дарио Срной 10 лет спокойно общался, Деян тоже хорват, все понимает, в том числе и русский. Футбольный язык понятен для всех.
— Вот-вот начнется вторая половина сезона. Как бы вы оценили первую?
— Есть ощущение, что мы очень глупо потеряли около шести очков. Ничьи с «Уралом» и «Арсеналом», обидное поражение от «Рубина».
— После гостевой победы над «Химками» в ноябре вы написали под постом в клубном «Инстаграме»: «Извините, что плохо играю». Ощущали спад в своей игре?
— Чувствовал себя не очень бодро, накопилась усталость, ноги не те. Я не очень хорошо умею пользоваться соцсетями, сначала просто хотел ответить одному человеку, который больше всего меня критиковал, но так получилось, что комментарий оказался для всех. Совершенно об этом не пожалел — как чувствовал, так и написал. Люди тоже должны понимать, что бывают разные периоды в жизни, мы не роботы. Нас нужно и подбадривать, и пинков давать — только нормально, по-человечески, а не как те, кто переходит на оскорбления, а потом прячется за чужие спины.
— Читаете, что пишут о вас болельщики и журналисты?
— Не всегда. Зачем это мне? Я делаю свою работу — выхожу на поле и отдаю всего себя. Всего. Когда ухожу, знаю, что сделал все, что мог на сегодняшний день. Вот сделал столько, а больше не мог. Вижу, как за нас болеет Вираж — они сумасшедшие. От такой поддержки мне хочется еще лучше играть, из-за них и для них.
— Ваш гол в ворота красно-белых стал наградой за непростой осенний отрезок?
— Он для всех был непростой. Хорошо, что ушли на паузу на первом месте. Главное, что будет в конце. А гол очень приятный — как киевскому «Динамо». Все отдал в той игре, два дня потом отходил. Когда Ловрен в свои забил, я ему кричал: «Заканчивай в тренажерку ходить, накачал грудь как железо!» (Смеется.)
— В тот момент не стало страшно, что упустите победу?
— Нет, абсолютно. Та игра была полностью наша, с первой до последней минуты. На поле был только «Зенит», а соперника не было. Чувствовалось, что они боятся. Мы сделали свое дело и заслуженно выиграли.
— К слову о киевлянах. Удивились, когда Мирча Луческу возглавил «Динамо»?
— Немного удивился, конечно. Но Мистер — большой человек в спорте, за год соскучился по работе. Он всегда говорил, и жена его подтверждала, что, когда Мистер в отпуске, он потихоньку умирает, а когда работает — оживает. Он принял решение, я не хочу его осуждать, для меня он — великий человек и великий тренер. Очень многое сделал для меня. Если кто-то в «Шахтере» о нем плохо говорит, значит, они его просто не уважают. А ведь он половину донецкой команды сделал настоящими личностями.
— У вас 10 чемпионств за 10 лет. Придаете значение этой статистике?
— Хочу каждый год быть чемпионом. Не надоедает ли? А как это может надоесть? Я стараюсь для этого, помогаю команде, она — мне, вместе мы приносим радость болельщикам. От этого невозможно устать. Это главный стимул. 10 из 10 — это хорошо. А еще лучше: 11, 12, 13, 14 — и так далее.
