Исаак Серрано, тренер по физподготовке: «Один из моих студентов работал в „Зените“. Его звали Эдуарду душ Сантуш»

Каталонский тренер сине-бело-голубых — о восстановлении Нобоа, доверии футболистов и роли Иисуса в полнометражном фильме.

— Исаак, расскажите, как началась ваша карьера в медицине? Как приняли решение связать с этим жизнь?
— Сейчас мне 41, и в этом году исполняется 20 лет с момента, когда я начал заниматься физиотерапией. Карьеру начинал в баскетболе, поскольку сам занимался этим видом спорта. Вскоре открыл собственную клинику в Барселоне, потом, уже в 25 лет, принял предложение от местного университета и стал преподавать. Довольно рано, скажете вы, но меня приглашали не только в Испании — ездил в Южную Америку, Португалию, Мексику, Коста-Рику, Бельгию и другие страны. Обучал магистров, помогал писать диссертации.

Один из таких студентов работал в «Зените» физиотерапевтом. Его звали Эдуарду душ Сантуш. Я был в числе его учителей. Мы использовали революционную для физиотерапии технику: работали с иглами и ультразвуком. Через Эдуардо, с которым мы начали регулярно общаться, познакомился с медицинским штабом «Зенита», и когда он уехал в Китай, то мне поступило предложение его заменить. 

— У вас собственная клиника, работа в университете и родная Барселона, а вы переворачиваете свою жизнь и соглашаетесь на переезд в Петербург. Что вас сподвигло?
— Когда работал в Барселоне, то уезжал из дома в семь утра и возвращался в девять вечера. Выходные зачастую проводил в командировках. После рождения первой дочери понял, что такой ритм не совсем хорош. Через какое-то время принял решение полностью изменить свою жизнь. У меня было несколько вариантов. Первый — Нью-Йорк, куда я периодически ездил, пока не получил полноценное предложение переехать на постоянной основе. Поговорил со своим знакомым, который там работал, и он сказал так: «Приезжать в Нью-Йорк — не значит жить здесь постоянно. Барселона — один из самых красивых городов мира, а ты не ценишь то, что у тебя есть». В общем, Нью-Йорку я сказал «нет». 

Когда поступило невероятное предложение от «Зенита», передо мной стала та же дилемма. Жена сказала: «Если ты откажешься, будешь жалеть об этом всю жизнь». После первой встречи с Михаилом Юрьевичем Гришиным мы достигли соглашения о том, что я приеду на зимние сборы в Дубае и если мы сработаемся и достигнем взаимопонимания, то приму решение, оставаться или нет. Как видите, в «Зените» я уже третий сезон.

— Одно дело сборы, другое — переезд в Петербург на постоянной основе. Как вас принял город?
— Впервые в жизни оказался в профессиональном футбольном клубе. Конечно, до этого я работал с игроками, но никогда не был изнутри. 

— Можете назвать кого-то из футболистов, с кем вы работали?
— Часто случались такие ситуации, когда к нам в клинику приезжали футболисты и консультировались по разным вопросам. Говорили, что не до конца уверены в методах лечения, которое предлагают им клубные врачи, либо просто не могут получить необходимую помощь. Фамилии я не скажу, но это ребята из топ-клубов или их дублирующих составов. Честно вам скажу, работать физиотерапевтом извне гораздо проще. Хотя бы потому, что пациенты приходят именно в твою клинику, а значит, доверяют тебе на сто процентов. 



— Как это вообще работает? Футболисты не доверяют клубным врачам?
— Ну, смотрите: вы только что перешли из одной команды в другую. Вы прекрасно знали предыдущих клубных врачей, полностью доверяли им, а теперь, как это часто случалось в моей практике, вы меняете чемпионат, переходите из испанской лиги в английскую. Естественно, требуется время, чтобы привыкнуть к новому специалисту, который к тому же не говорит на твоем языке, и начать ему доверять.

Часто бывает так, что футболисты переходят из одной команды в другую, а консультироваться продолжают с мной. Например, мне до сих пор задают вопросы Данни, Хави Гарсия и Йоан Молло. Луиш Нету провел прошлый сезон в «Фенербахче», но продолжал звонить и писать, когда у него возникали какие-то проблемы. Нормальная ситуация: если вы получаете травму, то обращаетесь к доктору, но первым делом спрашиваете совет у знакомого специалиста. Иногда это даже опасно: можно задать вопрос трем-четырем людям, и они скажут совершенно разную информацию. У нас в «Зените», пожалуй, лучший медицинский штаб в России. Очень многие футболисты хотели бы иметь возможность получить помощь, которую мы умеем оказывать. Мы работаем спокойно и уверенно.

— Что для вас оказалось самым сложным при переезде в Россию? Погода?
— Находиться вдалеке от семьи. Моя жена все еще работает в Испании. А погода мне даже нравится. Однажды я все-таки вернусь в Барселону, но там никогда не увижу снег, ледяные реки и залив. Заснеженный стадион выглядит просто невероятно, ради такого стоит приехать в Петербург. Но и летом все просто чудесно. Видно, что Петербург — комфортный для жизни и очень туристический город с прекрасными ресторанами. 



— Мы знаем, что вы играли в барселонском театре. Можете рассказать об этом?
— Хах, ну что же, у всех есть прошлое. (Смеется.) Я жил в маленьком городке неподалеку от Барселоны, и театр был частью нашей жизни. Там до сих пор ставят пьесу об Иисусе, премьера которой состоялась 600 лет назад. В городе живет 22 тысячи человек, всего там пять театров; вместимость самого большого — полторы тысячи человек. Всю жизнь ходил в театр минимум раз в месяц. Обожаю постановки, люблю участвовать в них. Где-то в десять лет впервые попробовал себя в роли артиста.

Есть только один шанс в жизни переехать в Петербург и один шанс выступить на сцене. Мне такой предоставился уже во взрослом возрасте: читал монолог, продолжительность которого составляла час с небольшим. Гастролировал, если так можно сказать, по разным театрам в течение четырех лет, выступил с ним раз сто. Сделал это для себя, чтобы как-то отвлечься от работы, потратил кучу времени на репетиции. 

— Вы выучили часовой текст?
— Час и пятнадцать минут, да. Если вы распечатаете его на бумаге, то получится 31 страница. 

Театр — это прекрасное хобби, но я бы не смог быть артистом на регулярной основе. Правда, еще участвовал в нескольких испанских ситкомах (комедия положений. — Прим. ред.) и в полнометражном фильме «Элвис умер ночью» (не Пресли, если что). Сыграл Иисуса. 

К слову, моя старшая дочь обожает балет. Мы дважды ходили в Мариинский театр, и она наслаждалась постановками. Как и я, конечно.



***

— На «Газпром» — тренировочных сборах вы работаете с Кристианом Нобоа. Расскажите, как он себя чувствует.
— Мы на правильном пути. Он зрелый футболист с правильным мышлением. Мы говорим на одном языке, что тоже немаловажно. Вообще, я владею испанским, английским, итальянским, португальским и каталанским. Русский тоже понимаю, могу объясниться с российскими футболистами…

Вернемся к Нобоа. Позади пять месяцев реабилитации. Как-то общался с главным врачом НБА, и он отметил, что восстановление после травмы крестообразных связок у баскетболистов всегда занимает девять месяцев. В футболе принято считать, что шесть. В общем, получается период от шести до девяти. Конечно, мы хотим, чтобы Кристиан вернулся на поле как можно быстрее. Нобоа уже уверенно бегает, он начал работать с мячом, принимает участие в общекомандных упражнениях. 

— Есть ли зависимость между восстановлением после этой травмы и возрастом футболиста?
— Конечно. Возрастным футболистам требуется больше времени, поскольку их связки не обладают теми же качествами, что у молодых. По словам хирурга, оперировавшего Нобоа, у Кристиана очень хорошие сухожилия, так что ему потребуется для восстановления примерно столько же, сколько и 20-летним игрокам. На данный момент мы с ним находимся на том же этапе после пяти месяцев, на котором находились в его ситуации Маммана и Кокорин. У всех восстановление начинается по-разному: иногда через страдания, опухшее колено и боль. Но через шесть месяцев все игроки подходят к одной и той же точке. Через полгода не нужно бояться: колено уже в порядке, главное — запастись терпением и уверенностью. Мы с Кристианом планомерно идем к этому этапу.

Вообще, Нобоа для нас такая «кукла Барби». Понятно, что медицинский штаб работает со всеми футболистами, но для нас Крис — особенный. 

— Программа восстановления Нобоа отличается от той, что была предложена Маммане и Кокорину?
— Трудно ее кардинально изменить, учитывая общий характер их травм. Все, что можно было изобрести, уже сделано. Но упражнения действительно отличаются, тут все зависит от фантазии тренера. С Мамманой и Кокориным больше работала Мария Бурова, с Нобоа — я. Но мы с Марией ежедневно общаемся, делимся информацией друг с другом. Прошу ее присылать какие-то упражнения, совместно, можно сказать, создаем программу для Кристиана.



— Насколько мы знаем, в декабре вы участвовали в научной конференции, проходившей в Барселоне? Можете рассказать, о чем там шла речь?
— Основными выступающими, помимо меня, были экс-физиотерапевт «Ливерпуля» Рубен Понс (сейчас он индивидуально работает с Мохаммедом Салахом, на ЧМ-2018 ездил со сборной Египта. — Прим. ред.) и главным физиотерапевтом дубайской клиники ФИФА Эстер Эстебан. Речь шла о мышечных повреждениях в футболе. Мне интересна эта тема, мы делились друг с другом накопленными знаниями. Увидел бывших студентов, которые теперь работают в разных командах и уже открыли собственные клиники. 

Мой доклад был посвящен использованию данных, которые мы получаем с помощью GPS-датчиков, для реабилитации. В качестве соавтора презентации указан Василий Галямин (специалист по аналитике. — Прим. ред.), который очень помог мне при подготовке.

Вообще тот факт, что «Зенит» принимает участие в международных конференциях, говорит о высоком уровне нашего медицинского штаба. Сейчас мы готовим исследование для крупной международной конференции, посвященной изокинетике. Она пройдет в конце апреля на «Уэмбли». Пишу два реферата от имени «Зенита» с нашими исследованиями по этой теме. Хочу, чтобы мы сделали вклад не только в спорт, но и в медицину в целом. 

— Мы правильно понимаем, что в спортивной медицине делиться опытом и раскрывать секреты — совершенно нормально? Просто во многих других футбольных сферах это не совсем так, тренеры не делятся тактикой друг с другом.
— Хочу получать новые знания и не терять накопленные. Делюсь своими сомнениями со знакомыми специалистами, консультируюсь. 

— У кого лучшая медицинская служба в футболе?
— Трудно сказать. Уверен, все работают на высоком уровне, поскольку, если у твоих игроков ежедневно появляются мышечные травмы, ты сразу будешь уволен. Если футболисты тебе не доверяют, ты будешь уволен. Спорт устроен именно так. Знаю очень много хороших физиотерапевтов, которым пришлось уйти, потому что они не сумели завоевать доверие игроков. Как я уже говорил, многие из тех, кто покинул «Зенит», продолжают обращаться ко мне.

— У Паредеса остался ваш номер телефона?
— Конечно.