«Я нежно полюбил это поучительное зрелище»: футбол в жизни Шостаковича

Дмитрий Брагинский, преподаватель и заместитель директора музыкальной школы Санкт-Петербургской консерватории, защитил диссертацию по теме «Спорт в жизни и творчестве Шостаковича». Великий композитор всю свою жизнь ходил на стадион, болел за ленинградские команды и собирал статистику. Сине-бело-голубые публикуют дайджест этой работы.

Шостакович родился в 1906 году, и его молодость пришлась на 1920-е годы. Спортивная жизнь в Ленинграде была в то время не такой бурной, как сейчас, но, с другой стороны, все как раз начинало развиваться. Становление этой спортивной жизни, собственно, пришлось на начало 1930-х годов. Это вообще была государственная политика – с многочисленными физкультурными парадами и празднествами.

Спорт считался очень важной частью воспитательной работы с населением, потому что рассматривался как подготовка к войне, – главное предназначение спорта, по мысли советских властей, заключалось в том, чтобы вырастить здоровых и крепких солдат. Характерная для того времени военизированность спорта отразилась, например, в тексте марша Дунаевского, написанного для фильма «Вратарь» и ставшего тогда гимном советских спортсменов:
 
Эй, вратарь, готовься к бою,
Часовым ты поставлен у ворот!
Ты представь, что за тобою
Полоса пограничная идет!
 
И Шостакович, конечно, волей или неволей был окружен этой атмосферой. В 1920-е годы он жил в Дмитровском переулке, а неподалеку, на Марата, тогда построили новый стадион для рабочих, где он часто бывал. Трудно сказать, с какого момента он стал заядлым болельщиком, но уже в 23 года он написал свой знаменитый футбольный балет «Золотой век». Его нехитрый сюжет заключается в том, что советская команда поехала на соревнования на Запад в вымышленную капиталистическую страну Фашландию… Кульминацией балета был эпизод игры в футбол. Возможно, это вообще первый пример изображения футбола в музыке.
 
***
 
Первый чемпионат СССР по футболу был проведен в 1936 году, и так совпало, что этот год был для Шостаковича очень тяжелым: в газете «Правда» вышло несколько больших разгромных статей о его творчестве, одна из них называлась «Сумбур вместо музыки»… В сталинское время это означало, что человека должны сразу посадить или расстрелять. И Шостакович в эти годы находился в диком психологическом напряжении. Ведь он, например, дружил с маршалом Тухачевским и маршалом Блюхером – оба были расстреляны, а их окружение репрессировано, Шостаковича тоже таскали на допросы.
Футбол стал для Дмитрия Дмитриевича отдушиной, невероятно действенным психотерапевтическим средством.

После начала регулярного чемпионата СССР он старался не пропускать ни одного матча и до конца жизни был страстным болельщиком. Он прекрасно разбирался во всех тонкостях ведомственной окраски спортивных клубов. Об этом можно судить по его письмам к В. Когану: «…воины еле-еле сводят матч вничью с железнодорожниками» (после матча команд ЦДКА и «Локомотив». – Прим. ред.); «…в Ленинграде образуется команда Военно-морского флота и ВЦСПС» (гибрид «Зенита» и «Красной зари». – Прим. ред.); «Сегодня Таубе звонил мне и читал Ваше письмо о профработниках и зенитчиках»; «Во втором тайме счет не изменился, несмотря на значительное преимущество артельщиков и кооперированных кустарей» (об игре команды «Спартак». – Прим. ред.).
 
«Я нежно полюбил это поучительное зрелище и уже в течение пяти лет не пропускаю ни одного матча. В этом деле я уже приобрел некоторую квалификацию и являюсь зрителем академического толка»
Письмо к Болеславу Яворскому от 3 июля 1940 года
 
В 1930-е годы Шостакович болел за ленинградское «Динамо», а после войны — за «Зенит». Это были две команды на всю жизнь.

Шостакович был на историческом матче на московском стадионе «Динамо» 27 августа 1944 года, когда «Зенит» впервые взял Кубок СССР. Музыковед Софья Хентова писала об этом матче: «Тот второй тайм он вспоминал всю жизнь. Рассказывал о его подробностях: о том, как Чучелов с подачи Левина-Когана забил первый гол, как ловко и красиво разыграли комбинацию Левин-Коган, Бодров, Смирнов и мяч, отскочивший от защитника армейцев, принял Сальников и точно послал в сетку. Вспоминал, как на руках вносили в раздевалку победивших зенитовцев. Среди тех, кто их поздравлял, был и Шостакович».
Болеть за любимую команду Шостакович ходил на стадион – как он писал, «пополировать нервы в первом или втором секторе стадиона им. Ленина».
 
«Команда моих „земляков“, футболистов ленинградского „Зенита“, выиграла в этом году почетный приз – Кубок СССР по футболу. Я немножко горд этим и, главное, доволен, что молодые спортсмены – защитники родного города – вновь обрели свою спортивную форму».
Из газетного интервью 1944 года
 
 «Начинается футбольный сезон. По инерции я болею за „Зенит“, хотя это боление порой доставляет больше огорчений, чем радостей...»
Из письма спортивному журналисту Аркадию Клячкину
 
***
 
Шостакович благоговел перед футболистами. Даже когда стал всемирно знаменитым композитором, богатым человеком, лауреатом разных премий, он продолжал гордиться личным знакомством со звездами футбола. Был такой игрок в тбилисском «Динамо» – Борис Пайчадзе. Рассказывают, что однажды, вернувшись из Москвы, Шостакович в горисполкоме делился новостью: «Меня в Москве познакомили с Пайчадзе! Он мне руку пожал!» Желание пообщаться с футболистами в неформальной обстановке привело к тому, что однажды он пригласил футболистов ленинградского «Зенита» к себе на обед. Он жил тогда в большой квартире на Каменноостровском, у него была домработница, так что организовать стол на несколько человек не составило труда.

Интерес к тому, «что представляют собой игроки за пределами стадиона», сохранялся у Дмитрия Дмитриевича на протяжении всей жизни, о чем свидетельствуют, в частности, следующие строки, адресованные Аркадию Клячкину: «Пишу Вам по кадровым вопросам. Если Вам будет не трудно, сообщите мне, пожалуйста, кто такие ныне заявленные в „Зените“: 1) Пронин, 2) Сибирцев, 3) Деремов, 4) Степанов, 5) Иванов, 6) Трембач, 7) Хромченков, 8) Смурыгин, 9) Казаченок? Остальных я знаю хорошо. Меня интересуют краткие биографические сведения: кто из них ленинградцы, кто ордеропросцы (то есть кто из них получил ордер на квартиру со всеми удобствами, переехал в Ленинград. – Прим. ред.)? В каких командах играли раньше?»

Вообще Шостакович был в дружеских отношениях со многими известными футболистами своего времени. С легендарными игроками «Динамо» Пекой Дементьевым и Валентином Федоровым он даже переписывался.
 
***
 
Шостакович просто маниакально увлекался футбольной статистикой, записывал все результаты, кто забил, на какой минуте, кто сколько за весь чемпионат забил голов. Он вел особую книгу, которую называл «гроссбухом». В начале каждого футбольного сезона он составлял расписание игр, так называемую шахматку, а потом подробно заполнял таблицу.

А в 1945 году знаменитый скрипач Давид Ойстрах подарил ему уникальную записную книжку, которую биографы Шостаковича называют по выгравированному на обложке слову – Diary. Эта книжка была рассчитана на пять лет: в верху каждой страницы были напечатаны число и месяц, а дальше шли пять полей – по одному для каждого года. Эта штука ему страшно понравилась, и, когда первая такая книжка подошла к концу, Шостакович писал знакомым на Западе, чтобы ему прислали такую же, и до конца жизни вел дневник в таком формате. Так вот, каждый год, когда становилось известно расписание чемпионата, он заранее переписывал его в свою книжку на соответствующие даты, а потом постепенно заполнял результаты матчей: это легко проследить, потому что названия команд и счет часто записаны разными чернилами.
 
***
 
В советское время была такая легендарная личность – Константин Есенин, сын поэта Сергея Есенина и актрисы Зинаиды Райх. Его можно назвать родоначальником советской спортивной статистики. В 1960-е годы он уже был авторитетным специалистом по футболу, публиковался, его часто показывали по телевизору, он давал прогнозы на матчи и так далее. Как-то раз ему пришло письмо, в котором читатель поправлял его, указывал на неточности в его статье. Подпись нельзя было разобрать, но по почерку Есенин решил, что это писал какой-то старичок. Он позвонил по телефону, который был указан на конверте, и спросил: «Есть у вас старичок, интересующийся футболом?» Женский голос ответил с усмешкой: «Ну да, есть» – «Можно с ним поговорить?» – «Можно». И тут: «Дмитрий Шостакович слушает». Есенин был, конечно, очень удивлен.
 
***
 
Известно, что Шостакович был сертифицированным футбольным арбитром. Действительно, он говорил, что хочет пойти на курсы, но документального подтверждения этому нет. Историк Юрий Лукосяк специально занимался этим вопросом, и, изучив архивы, где есть данные о слушателях этих курсов, он твердо сказал, что ни в каких документах фамилия Шостакович там не упоминается. Но у него действительно было удостоверение судьи республиканской категории! Это мне говорил его ученик, петербургский композитор Владлен Чистяков, видевший это удостоверение лично. Я думаю, что Шостаковичу выдали его просто в знак признания заслуг. Ведь он всегда мучился с билетами – звонил, писал, просил достать заранее, – а это удостоверение давало право прохода на любую трибуну. К сожалению, сведения об этом документе существуют только в виде устного воспоминания.
 
***
 
Владлен Чистяков, ученик Шостаковича, вспоминает:
 
«После посещения Будапешта мы поехали отдохнуть на курорт, расположенный на озере Балатон. Первое время Дмитрий Дмитриевич сосредоточенно работал в своем небольшом домике над партитурой поэмы „Казнь Степана Разина“, но однажды во время завтрака я заметил, что он чем-то озабочен и очень нервничает. Оказалось, что небольшой японский радиоприемник, которым он так гордился, не принимал волну из Ленинграда, где в тот день играл „Зенит“. Дмитрий Дмитриевич пытался настроить приемник, но из динамика доносились только хаотичные завывания, свист и треск. Кто-то из нашей делегации предположил, что на озере, на водной глади, радиоволны должны приниматься более уверенно. Неожиданно эта мысль настолько воодушевила Шостаковича, что с помощью переводчика он нашел местного лодочника, который за вознаграждение повез нас обоих к центру Балатона специально для того, чтобы послушать футбольный радиорепортаж. Все прошло удачно. Вдали от берега, действительно, приемник работал гораздо лучше. Дмитрий Дмитриевич успокоился только тогда, когда узнал результат матча, чтобы внести его в записную книжку».
 
***
 
В архивах удалось найти две газетные публикации на футбольные темы, подписанные именем Шостаковича. Первая была опубликована в главном спортивном издании страны – газете «Красный спорт», которая потом стала называться «Советский спорт». Передовица, написанная Шостаковичем, называлась «Ленинградские футболисты в Москве» и была посвящена матчу между московским и ленинградским «Динамо».
Вторая заметка под названием «Выдвигать новых игроков» вышла в «Вечерней Москве» в 1944 году. Судя по тому, что тексты эти написаны неважно, можно с уверенностью говорить, что это писал сам Шостакович. Если бы стояла задача просто подписаться его именем, как частенько поступали в те годы, журналист бы сформулировал мысли гладко.
 
***
 
О том, что Шостакович интересовался футболом на протяжении всей жизни, можно судить по огромному количеству упоминаний футбольных событий в его письмах друзьям, причем была целая группа людей, с которыми его связывал только общий интерес к этому виду спорта. Он часто и подолгу обсуждал матчи с близкими – в письме к своему другу Исааку Гликману Шостакович подчеркивает: «Сколько мне помнится, самый длинный разговор, который я вел с тобой по телефону, состоялся 19 июня, после футбольного матча „Зенит“ (Л.) – „Спартак“ (М.). Исход матча решил единственный гол, забитый на последних минутах первого тайма правым краем „Зенита“ тов. Левин-Коганом. Ты на этом матче не присутствовал, и я, в ярких и образных выражениях, рассказал тебе по телефону весь ход матча».

Сохранилось около ста писем Шостаковича, посвященных исключительно футболу. Многие из них адресованы художнику, будущему академику Виктору Лебедеву, работы которого сейчас можно найти в Русском музее, но прежде всего он известен как автор иллюстраций к детским книжкам Маршака. Поскольку информации о первых футбольных матчах было мало, Лебедев и Шостакович подробно описывали друг другу игры, которые им удалось посмотреть.
 
«Я прихожу и узнаю, что „Зенит“ уже смазал две верные штуки. Но вот Шелагин, находясь метрах в пятнадцати от ворот, забивает эффектный мяч в ворота Разумовского. Мяч прошел в самый верхний, задний угол ворот. После этого идет бурная атака „Локомотива“, и Грищенко берет „мертвеца“ от Карцева. Передает Бодрову, Бодров – Шишаеву, Шишаев – Шелагину, и тот метров с 25-ти пустил мертвого низовика».
Письмо к Виктору Лебедеву от 20 августа 1940 года
 
***
 
В 1966 году Шостакович собирался ехать на чемпионат мира в Лондон, но инфаркт помешал ему. Его жена вспоминала, что даже в день смерти он просил включить телевизор, чтобы можно было посмотреть футбол.