Александр Кержаков: «О ничьей даже думать не хочу!»

Нападающий сборной России, отличившийся в победных матчах с Ирландией и Македонией, недавно вернулся в строй после болезни и к игре в Ереване рассчитывает окончательно восстановить оптимальные кондиции.

АРМЕНИЯ — ЭТО АРАРАТ. ГОРА, КЛУБ И КОНЬЯК

— В понедельник вы получили сразу два приза нашей газеты: «Звезда» — как лучший футболист постсоветского пространства и «Лидер сборной» — за классную игру в решающих матчах прошлого сезона. Но все признают: стопроцентного лидера, который проявлял бы себя не только на поле, но и в раздевалке, сейчас в сборной нет. Страдает ли команда от отсутствия человека, способного «напихать» при необходимости любому и завести абсолютно всех?
— Знаете, любая палка — о двух концах. Когда мы выигрываем, все говорят о классной атмосфере внутри команды, когда проигрываем — сразу возникают подобные вопросы. Лидеры, способные и «напихать» при случае, у нас есть, но лично я думаю, что оптимальная ситуация — та, в которой каждый осознает свою ответственность сам, без грозных окриков.

— Согласитесь, что в последних товарищеских матчах такого в сборной и близко не было. Или эти игры были просто никому не нужны?
— Обузой матчи сборной не бывают никогда, по крайней мере — для меня: в каждой игре ты в любом случае выступаешь за свою страну. Другое дело, что во встречах с Бельгией и Ираном мы по разным причинам оказались далеки от оптимальной формы. С иранцами, например, мы играли во время предсезонных сборов, под нагрузками и после долгого перелета в Абу-Даби. Найти в себе силы не очень получилось.

— После той игры команда получила изрядную порцию критики — и в основном по делу. Пришлось ли услышать что-то такое, что показалось незаслуженным?
— Мы, слава богу, сразу улетели на сбор в Испанию, где российская пресса не особенно популярна. Понимал, естественно, что критики будет много: такую команду, как Иран, Россия должна обыгрывать. Но, может быть, это даже хорошо, что осечка случилась в товарищеском матче.

— А такое вообще возможно — контрольные игры проводить ни шатко ни валко, а потом выйти на официальную и чудесным образом преобразиться?
— Все бывает — разве подобное не происходило со многими командами на предсезонных сборах? Гораздо хуже быть чемпионом по товарищеским играм и проваливать официальные.

— Но у ваших поражений есть и еще одна неприятная сторона: подъем интереса к футболу в стране, начавшийся на волне Euro-2008, постепенно угасает. В интернете все чаще попадаются признания, что сборная перестала волновать...
— Знаете, скажу так: настоящие болельщики со сборной всегда, потому что она у нас одна и другой не будет. А тех, кто пришел в футбол исключительно из-за моды, потерять не жалко. И заметьте, даже те, кто заявляет — да я теперь на сборную ноль внимания, — все равно продолжают подробно обсуждать ее игры. Ну а если им больше всего нравится упражняться в сарказме по поводу неудач, то это их право.

— Как считаете, матч в Ереване — стопроцентно ключевой или все будет решаться позже?
— Скажем так: он совершенно точно один из ключевых.

— О сопернике уже что-нибудь знаете?
— Знаю, что там играет мой бывший одноклубник по «Зениту» Саркис Овсепян, которого не видел с 2003 года. С удовольствием с ним встречусь — соскучился.

— В Армении бывали?
— Нет, но много слышал о Ереване и с интересом там побываю.

— С чем у вас ассоциируется Армения?
— Прежде всего — с Араратом. Причем как с горой, так и с футбольным клубом, и с коньяком. Это, должно быть, самое популярное слово в Армении. А еще — с Фрунзиком Мкртчяном: замечательный был актер.

— Для вас лично матчи с командами из бывшего СССР несут какой-то дополнительный смысл?
— На них всегда горячая, даже жаркая атмосфера на стадионе. И энергии с трибун идет больше обычного.

— Не мешает, когда эта энергия направлена на поддержку соперника, как наверняка будет и в Ереване?
— Нет, меня это только заводит. При ревущих трибунах играть всегда интереснее, чем на полупустом стадионе.

— Схема, применяемая Адвокатом, неизменна: 4-3-3. Вас как прирожденного центрфорварда все видят только в центре атаки. Но там оченьострая конкуренция — сейчас, к примеру, недурно выглядит Роман Павлюченко. Вы готовы, если что, перейти на фланг?
— Уже делал это в Абу-Даби. Со стороны, конечно, виднее, прирожденный я центрфорвард или нет, но сам готов сыграть в атаке на любой позиции. Главное — выходить на поле, а куда именно, дело второе.

— Чего сейчас больше — тревоги или оптимизма?
— У меня — только оптимизм. Уверен, что нынешняя сборная может играть здорово и еще не раз это покажет. Надеюсь, начнем уже в Ереване.

— То, что изначально мы в марте должны были играть дома, а в Армению ехать в июне, но поменяли расписание, — хорошо или плохо?
— Наше дело не обсуждать календарь и то, что могло было быть, а выходить на поле и играть. Тем более что потом будут три подряд домашние встречи, где многое можно решить. Но на данный момент главное — победа в Ереване.

— На ничью никак не согласны?
— Не хочу о ней даже думать!

— Нынешняя форма игроков сборной надежды внушает?
— Знаю, что зенитовцы точно в хорошем состоянии. Думаю, что и армейцы уже активно набирают форму. Да и «англичане» в последних матчах выглядели очень неплохо.

«ТВЕНТЕ» ДАЛЬШЕ НЕ ПРОЙДЕТ. А БОЛЕТЬ БУДУ ЗА СЕМИНА

— Вот вы хвалите зенитовцев — ответьте тогда, почему же случился крупный конфуз в Голландии?
— Типичный несчастный случай. В футболе такое бывает: одна команда ведет игру, но не использует целый ряд моментов, за что ее и наказывают. Но даже при том, что мы сами виноваты в нереализованных эпизодах, 0:3 — просто какой-то дурной сон. Причем, как выяснилось потом, не потеряй мы концентрацию в последние минуты и не пропусти совсем уж не обязательный третий гол, все еще можно было исправить.

— Как же можно терять концентрацию, уступая со счетом 0:2?
— Этот счет считается очень хорошим для хозяев, поэтому мы побежали вперед — отыграть хотя бы один мяч. К тому же гол в дополнительное время голландцы забили совершенно нелогичный. Так все и сложилось — один к одному.

— Есть ощущение, что в концовках матчей «Зенит» сейчас просто «подсаживается»...
— А на основании чего вы сделали такой вывод? Да, на концовку второй игры с «Твенте» сил нам немного не хватило, но ведь до того были игры с «Янг Бойз», ЦСКА и «Тереком», в которых все шло нормально. Мне кажется, закономерность здесь искать не стоит — с голландцами мы просто слишком много сил выплеснули в первом тайме и начале второго.

— Чего же не хватило, чтобы их все-таки «дожать»?
— Поймите, «Твенте» — не самая простая команда. К тому же после второго гола она перестроилась и играла только на оборону. В первом тайме у нас был сумасшедший кураж, но выдержать в таком ритме весь матч очень сложно. Да и соперник постепенно привыкает.

— И тем не менее можно смело утверждать: «Твенте» был «Зениту» по силам, и в том, что случилось, виноваты только вы сами?
— Естественно.

— Какие уроки извлечены из этой неудачи?
— В очередной раз подтверждена простая истина: матчи на вылет не прощают легкомысленного отношения к голевым моментам. Цена гола здесь необычайно велика, и если мы хотим чего-то добиться в Лиге чемпионов — а мы безусловно хотим, — надо к каждой возможности относиться как к единственной.

— Как думаете, далеко «Твенте» пройдет в Лиге Европы?
— Думаю, голландцев остановит уже следующий соперник – «Вильярреал».

— А кто выиграет турнир?
— Мне трудно сказать, потому что других матчей, как вы понимаете, не видел. Все очень хвалят «Порту», так что теоретически он главный фаворит. А особо переживать буду за киевское «Динамо» — из-за Юрия Палыча. Уверен, что «Брага» команде Семина по силам, да и в полуфинале с «Бенфикой» или ПСВ бороться вполне можно.

— А за Лигой чемпионов следите?
— По мере возможности.

— Есть ли у другой украинской команды, донецкого «Шахтера», хотя бы минимальные шансы одолеть «Барселону»?
— Думаю, это будет очень трудно. Более того, мне кажется, что и у победителя другой четвертьфинальной пары, «Реал» — «Тоттенхэм», шансы попасть в финал крайне невелики. Единственный клуб, который, по-моему, способен бросить перчатку нынешней «Барсе», — «Челси». У лондонцев такой стиль футбола, что им по большому счету все равно, с кем играть: что со сверхатакующей командой, что с суперобороняющейся.

ОЧЕНЬ ХОРОШО, ЧТО СЛАВА СЫГРАЛ С «АНЖИ»

— Возвращаясь к «Зениту»: трудно было готовиться к ответной игре с «Твенте» на фоне трагедии с супругой Вячеслава Малафеева?
— Могу сказать о себе, но думаю, все остальные меня поддержат: в тот вечер мы играли за Славу и за его детей. Уверен, каждый оставил на поле все имевшиеся за душой силы.

— Перед игрой вы как-то обсуждали этот момент?
— Нет, что здесь обсуждать — и так все понятно. Очень жаль, что мы в итоге не отыгрались — вполне ведь могли это сделать, — но претензий по этой игре не предъявить никому.

— Сейчас команда может чем-то помочь своему вратарю — или такие раны лечит только время?
— Помочь можно, не акцентируя внимание на произошедшем. Мы очень за Славу переживаем и готовы оказать любую помощь, но мне кажется, что он сильный человек и сам со всем справится. В такой ситуации, думаю, лучшее лекарство — игры и тренировки. Очень здорово, что Слава нашел в себе силы сыграть против «Анжи». И матч провел отлично.

— В «Зените» как никогда много травм. Здесь есть какая-то закономерность?
— Нет, каждая травма индивидуальна. В большей степени они носят механический характер: такого, чтобы человек был плохо готов, не размялся, вышел и порвал мышцу, не происходит. Повреждения иные — переломы, мениски, связки, от чего никто в футболе не застрахован.

— Психологически это влияет на команду?
— Мне кажется, что худший этап мы уже пережили — теперь все постепенно будут возвращаться в строй.

— В связи с этим худшим этапом не были в команде удивлены, что «Зенит» в межсезонье никого не купил, за исключением не очень понятного чилийца?
— Мне кажется, больше удивился весь окружающий мир. (Смеется.) Нам же и так достаточно комфортно — состав у «Зенита» очень сильный, и готовились мы к сезону хорошо. Естественно, покупка или продажа игроков — дело руководства клуба, и мне ее обсуждать не с руки, но скажу так: не купили — нормально, купят летом — тоже хорошо. Нам есть кем играть, хотя усиление никогда лишним не бывает.

— В прошлом первые постчемпионские сезоны у «Зенита» не получались: так было и в 1985-м, и в 2008-м. Тревоги по этому поводу нет?
— Мне трудно судить, что было в названные вами сезоны, поскольку тогда я в команде не был, но сейчас никаких оснований для беспокойства не вижу. Чемпионский коллектив мы сохранили, готовились как следует — почему же ждать провала?

— А в «синдром второго года» верите?
— Наверное, уверенно дебютировавшим молодым футболистам второй сезон действительно дается сложнее.

— А тренерам?
— Это вы о Спаллетти? Ну какой же он дебютант?! Да, в этом году ему будет сложнее, но тут как раз мы и должны помочь.

— Бытует мнение, что с российскими футболистами без кнута не справиться. У Спаллетти он имеется?
— Это мнение сложилось в давние времена и сейчас уже, мне кажется, неактуально. Все всё прекрасно понимают и без кнута. Да и потом, то, что для одного — кнут, для другого — нормальный рабочий процесс. Тренеры прекрасно знают, кому надо перед матчем сказать «пару ласковых», а кого, наоборот, приободрить.

— И тем не менее: итальянец может быть жестким?
— Уверен, что в определенных жизненных ситуациях каждый человек способен быть очень жестким и даже жестоким.

— Каждый?
— Да, это в человеческой природе. И дай бог, чтобы таких ситуаций в нашей жизни случалось поменьше.

САМЫЙ ОПАСНЫЙ СОПЕРНИК — ЦСКА

— Конкуренты в стартовавшем чемпионате России у «Зенита» все те же?
— Да. В последние годы ситуация в этом плане как-то устоялась.

— Кого считаете соперником номер один?
— ЦСКА. И по игре, и по составу это, думаю, самый опасный конкурент.

— А чем объяснить, что ваши армейские коллеги-форварды в этом году никак не могут открыть лицевой счет?
— Судить извне трудно, но такие неудачные полосы бывают в жизни каждого нападающего. Все это временное явление — класс у нападающих ЦСКА такой, что за ними не заржавеет.

— Как относитесь к появлению в российском чемпионате таких персон, как Гуллит и Роберто Карлос?
— Если говорить о тренерах, то, на мой взгляд, приезд в Россию Спаллетти — событие куда более яркое и серьезное, чем появление Гуллита. Другое дело, что благодаря игровой карьере имя у голландца более звучное, но с точки зрения тренерской квалификации Спаллетти выше. А вот Роберто Карлос приехал в своем основном амплуа — футболиста, чей класс прекрасно известен всему миру.

— Но в этом все равно преобладает пиар-составляющая? Или футбольный компонент не менее важен?
— Важно и то и другое. Все-таки чемпион мира остается чемпионом мира: даже если он не в лучших своих кондициях, молодежи есть чему поучиться. Тем более что для своего возраста Роберто Карлос очень даже неплох. И уж совсем я не думаю, что он хуже тех, кто был в «Анжи» на его позиции в прошлом году.

— Благодаря последним громким приобретениям может тот же «Анжи» либо кто-то другой из закоренелых середняков и аутсайдеров бросить перчатку признанным фаворитам?
— Не знаю, насколько это у них получится на длинной дистанции, но даже если они будут оказывать лидерам яростное сопротивление только в отдельных матчах, это уже пойдет на пользу чемпионату. Чем больше у нас будет команд, желающих играть в футбол, а не добывать очки любыми способами, тем лучше для всех.

— То обстоятельство, что нынешний чемпионат растянут на полтора года и решающие матчи совсем не скоро, не расхолаживает?
— Вовсе нет: жизнь уже много раз показывала, что очки, потерянные на старте, можно потом и не отыграть. Но стратегия пока не очень понятна, потому что прецедентов в любом случае не было. Главное, однако, состоит в том, что болельщики, получив в подарок дополнительный двухкруговой турнир восьми лучших команд, только выиграют. Другое дело, что беспокоит, на каких полях этот решающий турнир будущей весной пройдет. В таких ситуациях главным становится не футбольное мастерство, а исключительно физическая готовность и умение вести предельно жесткую борьбу, а это не особенно любят даже болельщики, не говоря уже о самих игроках.

— Кстати, о физической готовности: вы уже полностью восстановились или последствия ангины будут еще какое-то время давать о себе знать?
— Понемногу преодолеваю ее последствия. В матче с «Твенте» в перерыве чувствовал: силы на исходе. Выходя на второй тайм, знал, что сыграю еще максимум минут пятнадцать. А уже с «Анжи» было полегче — без проблем отбегал больше полутора таймов. Можно сказать, прибавляю в кондициях с каждой тренировкой. В Ереване надеюсь подойти к оптимальному состоянию.

— «Зенит» обожают в родном городе, но не секрет, что в остальной России, особенно в Москве, у клуба хватает недоброжелателей. Как вы к этому относитесь?
— Последний опрос ВЦИОМ показал, между прочим, что больше всего болельщиков в России именно у «Зенита». А недоброжелатели есть у любой команды — какой смысл обращать на них внимание? Каждый волен выбирать любимый и нелюбимый клуб. Но когда к футболу начинают примешивать какую-то конъюнктуру или даже политику, переводя, например, на команду отношение к ее спонсорам, это ни к чему хорошему не приводит.

— У многих в головах сложилась цепочка: «Зенит» — «Газпром» — власть...
— Вот я и говорю: как только футбол и политика начнут пересекаться напрямую, все просто закончится. Единственное, что должно волновать и объединять всех граждан на почве футбола, — сборная страны. Да, у «Зенита» спонсор – «Газпром», чему мы все в клубе очень рады, но видеть в этом какую-то политическую подоплеку могут только неадекватные люди. На поле в любом случае выходят не спонсоры, а команды. И я могу сказать о себе: какой бы ни была благодарность к людям, нас поддерживающим, играю я исключительно за родной город. И люблю «Зенит» потому, что это «Зенит», а не потому, что его поддерживает «Газпром».

— С нетерпимостью болельщиков других команд все более или менее понятно. А что сказать о своих, питерских, которые опять отличились: вывесили баннер с благодарностью Одилу Ахмедову, травмировавшему Владимира Быстрова?
— Я этого баннера не видел.

— Потому что не летали на Суперкубок — дело было как раз в Краснодаре.
— Если это так, то речь идет о совсем небольшой группе. Да и не болельщики они вовсе, а просто люди, которые опять решили таким способом обратить на себя внимание.

— Сам Быстров себя комфортно чувствует?
— В «Зените» — да.

— А в Санкт-Петербурге?
— Говоря «Зенит», я как раз и подразумеваю наш город в целом. Мы все ждем, когда Володя вернется в строй.

— Широкие финансовые и организационные возможности «Зенита» не могут не вызывать зависти у игроков других команд. Вы это на себе как-то ощущаете?
— У тех, с кем общаюсь, никакой зависти точно нет. С другой стороны, если есть такие, кто таит в себе злость или обиду, они, наверное, с нами и не общаются.

— У многих сторонних наблюдателей есть мнение, что и в сборной зенитовцы держатся особняком, а остальные их недолюбливают.
— В том-то и дело, что эти наблюдатели — сторонние. Ничего подобного в сборной нет. Естественно, с тем, с кем постоянно общаешься в клубе, продолжаешь это делать и в сборной, а зенитовцев в ней сейчас много — как нынешних, так и бывших. И было бы смешно, если бы я подчеркнуто контактировал только с людьми из других клубов — для того только, чтобы показать общественному мнению: вот смотрите, как все у нас хорошо. Это выглядело бы, мягко говоря, искусственно.

Но никакого антагонизма и тем более ненависти, как некоторые пытаются представить, ни у кого в сборной друг к другу точно не существует. Вот и в ближайшую субботу мы все вместе будем решать общую задачу. Очень надеюсь, что успешно.