13:18, 05 августа 2014 года
13:18, 05 августа 2014 года

Алексей Наумов: «Выходил на поле между сеансами химиотерапии»

Выступавший за сине-бело-голубых в 90-х защитник в интервью «Нашему „Зениту“» рассказал о своих воспоминаниях от экстремальных поездок по России, выступлениях за «Тюмень» и возвращении в футбол после курса химиотерапии.

— Некоторые источники в интернете утверждают, что вы до сих пор являетесь игроком эстонского «Калева».
— Два года назад в 40 лет с небольшим я завершил карьеру. Силы еще были, да и тренеры хотели, чтобы я продолжил играть, но по семейным обстоятельствам повесил бутсы на гвоздь. Тяжело стало жить на два города. Сейчас работаю в коммерческой сфере.

— В «Калеве» вы отыграли три года?
— Да. В первом же сезоне мы завоевали право играть в еврокубках. Да и вообще воспоминания о «Калеве» хорошие. Силламяэ — городок небольшой. Все друг друга знают. Коллектив в команде очень сплоченный. Разделения на стариков и молодежь не было — все держались вместе. За счет этого под руководством Анатолия Ушанова мы в свое время заняли второе место. А когда нас тренировал Владимир Александрович Казаченок, а потом Валерий Георгиевич Бондаренко, бывало, они сами говорили: «Леха, поработай с ребятами». Саныч и вовсе доверял мне проводить разминку перед основным занятием.

— Раз так, может, со временем всё же станете тренером?
— Мне этого очень хочется! Есть даже тренерская категория С, но нет возможности куда-либо устроиться.

— Однажды вы сказали, что «Зенит» начала 90-х не забудете никогда.
— Так и есть. Когда я пришел в команду совсем молодым, у нас тоже не было никакой пропасти между молодыми и ветеранами. Хотя играли Желудков, Бирюков, Ларионов, Брошин, Кузнецов. Нас они всегда поддерживали. А ведь это были чемпионы, заслуженные люди. С Михаилом Бирюковым мы потом еще в Финляндии пересеклись. Я ездил на просмотр в «МюПа», где он играл. Вроде обо всем договорились, но в последний момент переход сорвался.

— Какие воспоминания остались о футболе 90-х?
— Поля, мягко говоря, были неважнецкими. Приезжаешь в какой-нибудь город вроде Читы, а там трава только на три четверти поля. Помню, ездили на игры в поездах. И болельщики — вместе с нами. Порой — на третьих полках. Это те люди, которые действительно поддерживали команду и переживали за нее.

— Не могу не спросить о болезни, из-за которой вы пропустили сезон-1997.
— Когда всё произошло, для меня это стало шоком. Но я очень любил и люблю футбол. Поэтому тогда воспринимал болезнь примерно как простуду. Очень хотел играть. Благодаря этому огромному желанию даже между сеансами химиотерапии выходил на поле.

— Врачи знали об этом?
— Конечно. Они меня тоже поддерживали. Очень многое зависит от самого человека и его настроя. Если думать: «Мне плохо, у меня тяжелая болезнь», ничего хорошего от этого не будет. Если же верить, что вылечишься, к этому и пойдет. Поэтому даже в больнице я не лежал. Договорился с врачами, чтобы меня отпускали. Конечно, ездить через весь город на сеансы химии и облучения было не очень комфортно. Но я говорил себе: лучше доеду до дома. Впервые болезнь обнаружили в 1993 году. Тогда я вылечился, но, видимо, не до конца, потому что в конце 1996-го произошел рецидив. Причем на этот раз всё было намного сложнее.

— Как вы возвращались после всего этого в футбол?
— После химии и облучения состояние было плохим. Слабость, проблемы с лишним весом. Но если человек хочет чегото добиться, он это сделает. Сначала я даже бегать толком не мог. Метров тридцать максимум, потом двести идешь — дышишь. Но постепенно восстановился. В 1998-м уже играл за «Зенит»-2! Льву Дмитриевичу Бурчалкину за это огромное спасибо. Если бы он был жив, сказал бы ему это еще раз лично.

— Читал, что именно Бурчалкин благословил вас на то, чтобы вы вернулись в высшую лигу, пусть уже и не в «Зенит», а в «Тюмень».
— Мы возвращались из Москвы, ко мне на вокзале подошли Игнатенко и Мельников и сказали: «В „Тюмени“ хотят, чтобы ты второй круг отыграл за эту команду». Лев Дмитриевич тоже не возражал. В итоге прилетел — и сразу на игру.

— Многие до сих пор вспоминают матч «Зенит» — «Тюмень», когда сибиряки с вами в составе не дали петербуржцам выиграть в последнем туре на «Петровском» и не пустили их в еврокубки.
— Был такой момент. Но знаете, даже когда я ушел из «Зенита», у меня никогда не было такого, чтобы я обижался на нашу команду, клуб, людей, которые в нем работают. Я до сих пор благодарен «Зениту»: здесь я начинал, здесь же чего-то добился. Поэтому, когда приехал на «Петровский» с «Тюменью», было очень приятно, что с трибун слышалось: «Наумов, Наумов!»

— После «Тюмени» в вашей карьере были «Рубин» и чемпионат Белоруссии, где вы признавались лучшим защитником.
— Два года подряд, когда выступал за «Торпедо-МАЗ»! Ходили даже слухи, что меня пригласят в сборную этой страны. Вообще этот этап карьеры тоже вспоминаю с удовольствием. У меня до сих пор много друзей в Белоруссии.

— Сейчас футбол смотрите?
— Да, правда, не всегда получается. За чемпионатом России слежу и болею, естественно, за «Зенит». Жаль, не хватило немного в конце прошлого чемпионата. А вообще смотрю не как простой болельщик, а скорее как тренер.


Алексей Наумов

Родился 2 февраля 1972 года в Ленинграде.

Амплуа: защитник.

Игровая карьера: «Кировец» (1989–1990), «Зенит» (1991–1996), «Зенит»-2 (1998), «Тюмень» (1998), «Рубин» (1999), «Северсталь» (2000–2001), «Торпедо» Минск (2001–2004), «Динамо» Минск (2005— 2006), «Карелия» (2008), «Калев» (2009–2012).

В составе «Зенита» провел 151 матч, забил 11 голов.

img
img